Диссидент XXI века или История моего увольнения из университета из-за памятника Симону Петлюре
ДИССИДЕНТ XXI ВЕКА
или История моего увольнения из университета из-за памятника Симону Петлюре
Эта статья написана в конце 2017 - начале 2018 гг о событиях, которые произошли со мной и моей Украиной. Публикуется впервые и только сейчас, в 2020-м году: из-за угроз со стороны крайне правых националистов мне пришлось дождаться, пока мои старшие дети уедут из страны. В то время, среди прочего, был акт вандализма по отношению к еврейской школе, где учился мой сын, также мне дали понять, что дочь "не закончит" медицинский университет в 2018-м. Лично я тоже уже почти два года живу за рубежом. Нет, я не эмигрировал, моя семья уехала по контракту. Безусловно, описанные ниже события были последней каплей для принятия этого решения. Возможно, когда-нибудь у меня снова возникнет желание приложить свои силы и творчество для Украины. Название статьи, несколько громкое, придумано председателем еврейской общины Винницы. Имён ничьих не пишу – для моей новой книги в этом нет необходимости.
Начну с того, что с ноября 2017-го я больше не преподаю в университете. Почти за три года до этого завкафедрой упрашивал меня взяться за дело, ходил за мной, писал письма. Полгода. Я согласился: мне нравится преподавать, у меня большой опыт и стаж (в 16,5 лет мне завели трудовую книжку, как педагогу Дома учителя).
Студенты ВУЗа оставляли благодарные видеоотзывы — они есть на моём YouTube. Этот университет когда-то окончили мои родители. В память об их Alma Mater мне хотелось сделать что-то особенное. Два года я работал ассистентом кафедры, к слову, получая в эквиваленте около 1,2 евро за лекцию. (В то же самое время такой же частный урок у меня стоил 45 евро. Люди специально приезжали ко мне заниматься из разных стран многие годы. Теперь — по Скайпу).
19 сентября 2017 года был подписан указ ректора о назначении меня на должность доцента кафедры журналистики, рекламы и связей с общественностью Винницкого государственного педагогического университета им М.Коцюбинского. Есть такая законодательная норма, когда звание Заслуженного (деятеля искусств Украины) приравнивается к должности доцента (и именно так должно было быть с первого дня преподавания в университете, а не только на третий учебный год).
(Вспомнил Довлатова: "Мы без конца ругаем товарища Сталина, и, разумеется, за дело. И все же я хочу спросить: кто написал четыре миллиона доносов?")
Хронология событий
"… (Свидетель защиты) Чериковер, собиратель информации обо всех погромах на территории бывшей Российской империи на суде говорил:"Я — журналист и историк. Спасаясь от большевиков, я вывез с собой из Украины огромный архив о погромах на Украине. Я это сделал из опасения, что большевики воспользуются этим в своих целях. Этот архив заключает в себе около 10 тысяч документов, среди которых имеется много подписанных Петлюрой приказов с прямым призывом к погромам.
Мои публикации в блоге zoriy.com и фейсбуке получили всемирный резонанс. Моё литературное "Письмо покойному отцу" и два стихотворения "У моих детей украли Винницу" и "Покрова" были перепечатаны разными мировыми СМИ. Из Штатов и Германии доносились отголоски, что евреи распечатывают эти стихотворения, и затем читают друг другу. Здесь же, в Виннице, местная пресса сразу начала разжигать межнациональную ненависть, клеймить. Только вчитайтесь в этот текст: "злой стих", "Файн — заслуженный деятель искусств, как он себя величает", "разогнал истерию", "Файн рисует из украинцев лютых нелюдей" и пр. Экземпляры газет сохранены. Вслед за этим, многие доморощенные авторы в пику мне пытались писать контрстихотворения, примерно такого содержания: у нас никто не крал "красуню-Винницу". И это выглядело смешно и пошло.
13.10.2017 я написал в блоге (сохранён оригинал цитаты на украинском языке, перевод ниже):
"В середу вінничанину-єврею, історику, зателефонувала дівчина від правлячого історичного товариства міста і акуратненько так запитала: "А що взагалі думає єврейська громада про відкриття пам'ятника Петлюрі?" А він їй відповів: "А що взагалі ви нас питаєте за чотири дні до відкриття?!"
Поміркувавши над ситуацією, я прийшов до висновку: не дивлячись на те, що завтра у мене перший вільний день за останній час, який я планував провести з малечею, — нажаль, ні. Я візьму свій фотоапарат — і геть на цілий день з Вінниці! Кудись у ліси, у поля — відсвяткую День захисника України поза межами знеславленої Вінниці, щоб навіть духу мого не було у місті серед тих, хто прийматиме участь у цьому ганебному заході! Заході, який руйнує основи громадянського суспільства, основи добросусідства та поваги до своїх співгромадян.
Вважаю, що час поза межами міста стане не тільки корисним, але й хоч якось виправдає моє безсилля що-небудь в цій ситуації змінити."
("В среду винничанину-еврею, историку, позвонила девушка от правящего исторического общества города и аккуратненько так спросила: "А что вообще думает еврейская общественность об открытии памятника Петлюре?" А он ей ответил: "А что вообще вы нас спрашиваете за четыре дня до открытия?!"
Поразмыслив над ситуацией, я решил: несмотря на то, что завтра у меня первый свободный день за последнее время, который я планировал провести с малышкой, — к сожалению, нет. Я возьму свой фотоаппарат — и прочь на целый день из Винницы! Куда-нибудь в леса, в поля — отпраздную День защитника Украины за пределами обесчесщеной Винницы, чтоб даже духа моего не было в городе среди тех, кто примет участие в этом позорном мероприятии! Мероприятии, которое рушит основы гражданского общества, основы добрососедства и уважения к своим согражданам.Считаю, что время за пределами города, будет не только полезным, но и хоть как-то оправдает моё бессилие что-либо в этой ситуации изменить.")
Посадив на лавочке Петлюру,
Вместо деда моего, который вырезан
В девятнадцатом году продажной шкурой.
На Иерусалимке, в тихом дворике,
Никогда вы идиш не услышите,
Там сидит печальный, как надгробие,
Идол и его кровавый след.
У моих детей украли Винницу
И у ваших — тоже, вы не думайте.
Там, где ложь, и за неё не стыдно нам, —
Там позор и будущего нет.
Спаплюжене місто на мапі країни,
Мов крапка в довірі людини людині,
Мов стовбури голі із листям подолу,
Ногами марнують, а руки у гору —
Покрова питають. Від кого покрова?
Від себе до щастя йти видноколи.
І плачуть малечи, в такт стогнуть їм сиві:
Де наша країна? Де люди красиві?
Чому мені сумно у власній домівці?
Чи я не господар? Вовки хто? Хто вівці?
Чи винен я в тому, що різав сусіда
Мій прадід? То це ж не людину! Це ж — ж*да!
Всі справжні герої. Покрова над ними.
На кожній світлині святі наші сини.
А небо у хмарах, чавунних, налитих.
А простір безмежний мотузками зшитий.
Де є таке місто на мапі країни?
Де крапка в довірі людини людині?"
(Осквернённый город на карте страны,
Словно точка в доверии человека человеку,
Словно голые стволы, а листья разбросаны,
Ногами ворошат их, а руки — к небу —
Защиты просят. От кого защиты?
От себя до счастья — как до горизонта.
И плачут дети, в такт им стонут седые,
Где наша страна? Где красивые люди?
Почему мне печально в собственном доме?
Или я не хозяин? Волки кто? Кто овцы?
Виновен ли в том я, что резал соседа
Мой прадед? Так не человека — а ж*да!
Настоящие герои. Защита над ними.
На каждой картине святые сыны.
А небо всё в тучах, чугунных, налитых.
Простор безграничный веревками сшитый.
Где есть такой город на карте страны?
Где точка в доверии человека человеку?)
"Сейчас проходит шахарит (утренняя молитва — прим. автора) в маленькой синагоге на Грушевского. Главный раввин Винницы читает псалмы. А все мы сидим, как не в своей тарелке. Псалмы в голову не лезут. У нас отняли последнее. На соседней улице, между нашей синагогой и когда-то синагогой Райхера, во дворе дома промышленника Боруха Львовича, где также была синагога, — теперь сидит Петлюра. Евреи говорят, что его охраняют круглосуточно. От кого охраняют? От кучки стариков? Уверен в одном: был бы святым — в охране бы не нуждался".
"В своём письме от 11.10.1927 г., Зеэв Жаботинский высказал слово в слово мою позицию:
"Петлюра был главой украинского правительства и украинской армии в течение двух лет и больше; почти все это время продолжались погромы; глава правительства и армии их не подавил, виновных не покарал и сам в отставку не подал. Значит, он принял на себя ответственность за каждую каплю пролитой еврейской крови"".
19.10.2017, "диалог" на моей странице в фейсбуке:
"...Дивитися на це у мене немає сил. До побачення. А Вам пораджу — займайтеся тим, що у вас виходить. Фотографуйте і не пхайтеся в історію." ("…Смотреть на это у меня нет сил. До свидания. А Вам посоветую — занимайтесь тем, что у вас получается. Фотографируйте и не суйтесь в историю.") — с такими словами вчера расфрендился доктор исторических наук, профессор, директор государственного архива Винницкой области (теперь ясно, почему не могли найти документ?), после моего перепоста заявления Всемирного Еврейского Конгресса.
От себя добавлю: я не верю историкам, которые воспринимают твёрдую позицию человека, подкреплённую фактами и документами, как личную обиду. У меня возникают сомнения, что та "историческая правда", которой владеют только они и которая почти сто лет "сокрыта от всего цивилизованного мира", достоверна. Тем более, когда против их мнения, на другой чаше весов, были такие "никому не известные личности", как, например, Альберт Эйнштейн, который открыто высказывал свою позицию во время суда над Шварцбардом.
Ну, а если бы у меня было желание "пихнуться в историю", мои комментарии мировым СМИ, которые атаковали меня двое суток подряд, были бы весьма красноречивыми. Но я не дал ни одного интервью. Никому."
В любой цивилизованной стране такой пост вызвал бы немедленную реакцию правоохранительных органов, и автор бы давал пояснение в прокуратуре. Только не в Украине.
(Если бы такими темпами развивалась экономика — мы бы уже обогнали Китай.)
Но я отвлёкся. Вернёмся к хронологии октября семнадцатого.
Главное, что я понял: никто совершенно не защищён от маргиналов. Чем нынешние времена отличаются от 1941-го? Когда винницкая городская управа отчиталась перед оккупационными властями, что "ж*дам, которые просили вписать в паспорта украинскую национальность — отказано"? А писатели-поэты со сцены театра им. Садовского в Виннице с упоением рассказывали тогда горожанам, как они теперь счастливо заживут "без ж*дов и Советов"?
Недаром я возмущался тому, что на 75-ю годовщину массовых расстрелов винницких евреев, в сентябре 2016-го, никто из представителей власти не принёс и двух цветочков ради памяти или хотя бы ради "красивого жеста"! (На следующую годовщину, после моих статей, они "исправились": даже таблички повесили и на камеры телевизионщиков отчитались).
В тяжёлые октябрьские дни 2017-го я бродил по улицам Винницы, и было ощущение, что кто-то подойдёт — и как треснет меня топором по спине! Я ходил, сгибаясь под этой тяжестью, и оглядывался по сторонам. 20 октября я забрал из типографии отпечатанный тираж своей новой книги "Бе-Сията де-Шмайя", куда вошли списки и истории 613 душ всех моих родственников, кого удалось найти, вплоть до десятого поколения. Но радость автора и такой долгожданный запах типографской краски затёрлись и сошли на нет на фоне всех этих событий.
28.10.2017. "Если во мне живёт так остро, наверное, на генетическом уровне, боль моих предков, которые пережили столько страдания — может, это неспроста? Когда человек уходит в могилу, причём — уходит незаслуженно, издевательски, будучи порубленным или безвинно расстрелянным, а за него и заступиться некому, — тогда его дети и внуки — последняя надежда быть услышанным, хотя бы через поколения. Мы можем посмотреть на это, найти место этим явлениям в своей душе. В них может быть причина тревог, порой неудач. Мы связаны.
В основу этой работы легла знаменитая фотография: вдали видны бараки и башня концлагеря Освенцим. Но я хотел подчеркнуть особо: вещи евреев, а может, и их бесценные души — яркие, пламенные, полные жизни — в эту эпоху оказались никому не нужными, и мир упорно делал вид, что их и не было вовсе.
Жизнь — это настоящий праздник. И ворота Бухенвальда как бы растаяли в свете огня тех душ, которые за эти ворота больше никогда в своей жизни не вышли...
ЛЕГЕНДА. Ехала женщина ночью по селу. Было темным темно. Вдруг она увидела, что в церкви светло, как в Сочельник. Она испугалась, разбудила церковного сторожа, и они вошли в церковь, где посередине стояла Матерь Божья и плакала. Они испугались, упали на колени и начали молиться. А Матерь Божья говорит: Хватит, хватит убивать ж*дов, Сын мой Иисус не может слышать стонов; Хватит трогать ж*дов, потому что вы взбаламутили покой моего Сына в Небе. Матка Божья улетела, и в Церкви стало темно. Слышал и сообщил Н.Лившиц."
— Есть такие вехи в нашей жизни, — отвечаю ему, — которые дают дальнейшее направление нашему движению. И есть такие недальновидные руководители, как, например, в одном известном нам университете, которые обрубают самые цветущие ветви на дереве своей страны".
И вспомнил, когда мне было лет двенадцать-тринадцать, я написал четверостишие:
"Ты прости, страна родная,не могу здесь жить — боюсь.Я ещё не уезжаю,но уже не остаюсь".
Эта моя живописная работа так и называется: "Мои деды готовили эту Жёлтую нашивку — и я готовлю" (холст, масло), 07.05.2018.
Источник: zoriy.blogspot.com
Подписывайся на NEWSONE в Facebook. Узнавай первым самые важные новости.