"Нужно думать о завтрашнем дне и сшивать страну": Виктор Медведчук на ток-шоу "Эпицентр украинской политики"

• Facebook
• Twitter
• Telegram

Интервью Виктора Владимировича Медведчука в новом формате ток-шоу "Эпицентр украинской политики".

Віктор Володимирович Медведчук.

64 роки. Політик, юрист, державний діяч. Закінчив Київський держуніверситет ім. Тараса Шевченка.

У 1978-1989 роках - адвокат Київської міської колегії адвокатів.

З січня 1989 по 1991 рік - завідувач юридичною консультацією Шевченківського району Києва.

З 1990-до 2006 року - голова Спілки адвокатів України.

З березня 1994 року - голова Вищої кваліфікаційної комісії адвокатури України при Кабінеті Міністрів.

У 1997 році став позаштатним радником Президента Кучми. У 1997-2002 - народний депутат 2,3 і 4 скликань.

У 1998-2000 - віце-спікер Верховної Ради.

З 2000 до 2001 року - перший віце-спікер.

Голова Адміністрації Президента України у 2003-2005 роках, з 2002 по 2005 рік - Член РНБО України, член Вищої Ради юстиції у 1998, 2004, 2007 роках і з листопада 2008-го.

Лідер громадського руху "Український вибір" з квітня 2012 року.

Голова політради партії "Опозиційна платформа - За життя" з липня 2018-го.

Доктор юридичних наук, професор, член Академії економічних наук України, член Міжнародної слов’янської академії, член Національної академії правових наук України, Заслужений юрист України.

Одружений, має двох доньок.

В'ЯЧЕСЛАВ ПІХОВШЕК: Майже 20 років тому, 10 жовтня 1999 року, саме тут, у шостому павільйоні кіностудії ім. Олександра Довженка, Віктор Медведчук був гостем моєї програми "Епіцентр" на телеканалі 1+1. Я вибрав з цієї програми ось такий момент.

Екатерина Горчинская: Еще год назад некоторые газеты писали о такой схеме, по которой Вы поддерживаете сейчас кандидата в Президенты Кучму в его переизбрании, и за это получаете статус неофициального преемника. Реагируйте.

Виктор Медведчук: В общем, идея неплохая. Вы знаете, она мне нравится. Я тоже читал. Но не слышал

Екатерина Горчинская: Не слышали от Кучмы? 

Виктор Медведчук: Ну да.

Екатерина Горчинская: Но хотелось бы?

Виктор Медведчук: Ну как? Мне идея нравится и, я думаю, партии тоже понравится.

Екатерина Горчинская: То есть хотелось бы? Да?

Виктор Медведчук: Ну в принципе, да.

Екатерина Горчинская: И Вы не отрицаете, что Вы по этой схеме работаете?

Виктор Медведчук: Нет, по этой схеме я не работаю. Я сказал свою схему и свой принцип. Мы работаем с избирателями, ибо выборы президента, как и выборы в парламент - это мнение избирателей о том, кто и чего достоин.

ВЯЧЕСЛАВ ПИХОВШЕК: Виктор Владимирович, Вы все эти годы не изменяли себе. Ирония работала здесь, чувствуется в Ваших словах. Вы работали с избирателем, а избиратель Вас не разочаровал, скажите, пожалуйста, за эти все годы?

Виктор Медведчук: Ну, Вы знаете, пенять на кого-то в вопросах того, насколько люди любят или уважают тебя - это дело последнее, особенно для политиков или для тех, кто занимается или вопросами государственного строительства, или вопросами общественной деятельности, или пытается чего-то добиться и сделать.

Я всегда исходил из того, что думать нужно о себе, в плане того, что ты можешь сделать, делать это качественно, делать это добросовестно, и, самое главное, - делать на высоком профессиональном уровне. Так я поступал. А как оценивали люди? Оценивали по-разному - и так, как мне подходило и нравилось, и так, как мне не нравилось, но в этом и был смысл деятельности: быть постоянно принципиальным и последовательным в своих взглядах, в своих действиях, которые были направлены на то, чтобы добиться чего-то. В разные годы и 20 лет задачи стояли разные, и реализация их была разная. И сейчас, вот эти воспоминания в тот период, конечно, очень многое значат, да и потом, Украина за эти 20 лет тоже изменилась. Как минимум, кресло сейчас другое, Слава, мягкое, удобное, а там было какое-то такое - крутящееся.

НАДЕЖДА САСС, журналист: Виктор Владимирович, вопреки риторике нынешней власти, по факту, Украина, за последнее время, отдалилась от Европейского Союза. Объясню почему. Потому что в Европе не приветствуют радикальный национализм, в Европе не поощряют ущемление прав нацменшин, в Европе не поощряют тотальную коррупцию. И, четно говоря, за этот год мне приходилось очень много общаться с депутатами Европарламента от разных политических фракций. И, честно говоря, у меня сложилось такое впечатление, что Европа заинтересована в том, чтобы Украина была не стеной между Западом и Россией, а мостом. И в этом плане они, скорее всего, Ваши единомышленники, чем нынешней власти. У меня возник такой вопрос: как Вы видите, Ваша политическая сила, будущие отношения с Европейским Союзом? И, возможно, какую политическую силу в Европе Вы считаете своими единомышленниками в цели достижения мира в Украине?

Виктор Медведчук: Спасибо. Действительно, в Европе, если мы говорим сейчас о Евросоюзе, есть различные течения. И эти течения обоснованы в той или иной степени, эти течения во многом, когда мы говорим об отношении к Украине, связаны с тем, что происходит в Украине и, особенно, в последние годы, то есть начиная с 2013-го года, когда Украина шла безальтернативно в Евросоюз, Вы помните, это было при власти господина Януковича, он и его команда об этом говорили во всех эфирах, говорили во всех СМИ, утверждали о том, что они бесповоротно идут в Европейский Союз, и им ничего другого не надо.

Вот я сейчас смотрю на господина Карасева, да, и вспоминаю, что когда-то у нас была дискуссия и спор. Где-то тоже в апреле, в 2013-м году…

ВЯЧЕСЛАВ ПИХОВШЕК: В 2013 году говорит Карасев…

Виктор Медведчук: Да и, кстати, примерно в эти числа. И мы там тоже спорили по поводу безальтернативности: что нам нужно идти только в Евросоюз, нам нужна Зона свободной торговли с Евросоюзом и ничего другого. Потом, как-то так случилось, что эти люди развернулись резко, и это не понравилось большинству людей. Особенно не понравились тем, которые в будущем составили ядро Майдана, где высказали свое недоверие. Я не буду перечислять все остальные события, но Вы знаете, чем это закончилось - те, которые так радовались, сейчас в Москве, продолжают рассказывать, но уже не об этом. Поверьте мне. Хотя там, в принципе, дают им объективную оценку, они рассказывают уже о другом: они говорили, что они всегда выступали за сотрудничество с Россией, они выступали тогда, на том этапе, за Таможенный союз, а сегодня они считают это Евразийский экономический Союз и многое другое.

Когда мы говорим о Европе, то, действительно, есть трезвая и объективная оценка, да? Оценка, которая связана с тем, что в Евросоюзе тоже не все так спокойно и не все гладко. И вот даже последние события, которые произошли в марте месяце, они остались незамеченными в Украине.

Это так называемая ратификация Аахенских соглашений - соглашений между Францией и Германией. Собственно говоря, включилась скорость, которая называется "Европа двух скоростей": есть Франция, есть Германия, как лидеры Евросоюза, и есть все другие. И вот это, безусловно, в ближайшее время добавит еще дополнительных разногласий, к тем, которые уже есть, в связи с миграционной политикой, в связи с разницей между Старой Европой, Западной и Восточной. И вот это все вместе, когда мы говорим применительно к Украине, применительно к нашему месту, потому что ну мы все же понимаем, что мы только условно идем в Европу. Мы остаемся на месте.

И я всегда был сторонником того, что Европу строить надо здесь. Я был сторонником того, что записано в Соглашении об ассоциации с Евросоюзом. Но я был категорическим противником, тогда и сейчас, подписания зоны свободной торговли с ЕС, которая является губительной, фактически, уничтожившей экономику Украины за вот эти четыре года. Или, если быть точным, она была подписана в 2014-ом году, а вступила в действие с 1-го января 2016 года. Так вот то, что происходит в Евросоюзе и то, что происходит сегодня в Украине, это полярные стороны.

Я считал, что мы не можем вступать в Зону свободной торговли с ЕС, потому что есть - приведу только несколько показателей: производительность труда в Евросоюзе в 4-6 раз выше, чем в Украине; поддержка сельского хозяйства в Украине тогда была 6%, в 2013-2014, сегодня 1%, а в Европе, в среднем, 40%; стоимость денег, учетная ставка Национальных Банков и кредиты, там полтора-два процента - у нас это 18%; и многое другое. Инновационная политика, инвестиционная политика. Это несоизмеримые вещи. Фарватер, в котором находится экономика Украины, - зоны свободной торговли с ЕС - уничтожает нашу страну. И когда Вы говорите о том, что есть мнение о том, что Украина должна быть мостом, да - но в первую очередь, мы считаем, что Украина должна быть мостом между Евросоюзом и Востоком, Россией и странами СНГ, мостом экономическим. Мостом экономического взаимодействия, выгодным мостом.

Выгодным для Украины. Потому что, когда мы говорим об Украине, мы должны, в первую очередь, исходить из наших интересов, отечественных, государственных, интересов наших людей, а не отдавать должное дани моды. Вот модно сегодня Евросоюз, мы идем туда. НАТО модно, ну великолепно, значит, мы будем в НАТО. Не дань моде, а дань интересам людей.

Поэтому наша политическая позиция, и мы ее, собственно, изложили, она общеизвестна: мы за радикальные изменения экономического курса. Мы считаем, что мы должны быть мостом между Евросоюзом и Россией, странами СНГ. Мы считаем, что мы должны восстановить наше участие в Зоне свободной торговли с СНГ, а для этого - пересмотреть участие в зоне свободной торговли с ЕС, которое является губительным. Мы должны пересмотреть участие Украины в ВТО, в которой мы участвовали и куда вступали, учитывая соревнования, проводимые господином Ющенко, кто вступит раньше.

И мы это соревнование "выиграли". В 2008-м году мы вступили в ВТО при Ющенко, и все аплодировали, была большая победа.

По сути, когда разобраться, то ведь, что главное в ВТО?! Это защитные меры, стимулирующие отечественного производителя. Так вот, мы вступили в ВТО со средним процентом ввозных пошлин по защите отечественного производителя в 11%, а Россия вступила с 25%.

И я мог перечислить много других причин, которые, и обстоятельств, которые характеризуют этот процесс. Мы должны это пересмотреть. Более того, когда говорят, а как же сотрудничество с Евросоюзом?! Я говорю: подождите, обратите внимание на Армению. Армения сегодня имеет партнерские отношения сотрудничества с Евросоюзом и развивает их. До 20% экспорта идет с Армении в Евросоюз. До 26% импорта с Евросоюза идет в Армению. И у них нет Зоны свободной торговли. У них есть система преференций европейского экономического сотрудничества, системы GSP, которая есть еще в 17 странах.

Украине такая бы форма подошла. При наличии Ассоциации с Евросоюзом, система GSP экономического партнерства, которая могла изменить ситуацию и дать возможность развивать отношения с теми рынками, где является наша экспортная продукция конкурентоспособной: рынки СНГ, рынки России и многое другое. Поэтому, мы ратуем за восстановление экономических отношений, прагматических экономических отношений. Мы считаем, что изменение экономической ситуации приведет к окончанию тарифного геноцида, к улучшению жизни и возможности построения Украины, как успешной страны.

ЯНИНА СОКОЛОВА, телеведущая, журналист: Доброго вечера! А сейчас будет некомфортно.

Виктор Медведчук: Мне всегда комфортно.

ЯНИНА СОКОЛОВА: Всегда?

Виктор Медведчук: Да! 

ЯНИНА СОКОЛОВА: Знаете, я очень редко хожу в логово врага, которым считаю Вас для Украины и Ваши медиа-ресурсы. Но сегодня пришла сюда, проанонсировав, и зрители задали более двух тысяч вопросов Вам. Я очень коротко три вопроса...

Виктор Медведчук: Могу не успеть.

ЯНИНА СОКОЛОВА: Ок.

Виктор Медведчук: Ответить на две тысячи вопросов.

ЯНИНА СОКОЛОВА: Я хочу, чтобы были очень конкретные ответы. Первый вопрос, господин Медведчук: чей Крым?

Виктор Медведчук: Крым - украинский!

ЯНИНА СОКОЛОВА: Второй вопрос к Вам: упрощение системы выдачи паспортов гражданам, живущих на оккупированных территориях Российской Федерацией, подписанное Путиным. Что это за сигнал для нас?! Это сигнал о полномасштабном вторжении, которое возможно со стороны Российской Федерации?

Виктор Медведчук: Объясняю: здесь более детально, если Вы мне позволите?

ЯНИНА СОКОЛОВА: Да, конечно.

Виктор Медведчук: Первое. Подписанный Указ президентом Российской Федерации по поводу упрощенной выдачи паспортов. Ну, во-первых, я считаю, что то, что связано с этим, это называется "много шума из ничего".

Объясню почему я так считаю, и я это попытаюсь доказать.

Первое. В Российской Федерации, в соответствии с действующим законодательством, существует порядок предоставления гражданства лицам, которые родились или проживали на территории бывшего Советского Союза. Согласно этому Закону, который действует в Российской Федерации, для того чтобы получить гражданство надо обратиться и ждать 9-12 месяцев. Указ, который был подписан, сокращает этот срок для жителей неконтролируемых территорий до 3-х месяцев.

ЯНИНА СОКОЛОВА: Почему сейчас? Почему именно сейчас, а не все 5 лет, пока идет война?

Виктор Медведчук: Я сейчас объясняю. Более того, мне это очень просто объяснить. Потому что я бы мог гадать или строить какие-то версии. Я этого делать не буду, потому что несколько дней тому назад я услышал ответ господина Путина, который объяснил свой поступок, почему он это сделал. Он объяснил: потому что Украина в течение четырех лет не выполняет Минские соглашения, потому что это Украина прежней власти Порошенко. Он разгромно проиграл на выборах, не хотел, не собирался и не выполнял Минские соглашения в отношении людей, которые проживают на неконтролируемых территориях.

Потому что, на сегодняшний день на этих территориях проживает 3,7 миллиона граждан. За эти годы, последние пять лет, десятки тысяч людей достигли уровня совершеннолетия и остались без документов, удостоверяющих личность. Они лишены любых прав использования, которые им гарантируют как законодательство, так и международные конвенции.

То, что произошло с подписанием, это еще и результат того, что не только Порошенко не выполнял Минские соглашения. Вы абсолютно правильно спросили: почему сейчас?! Отвечаю почему сейчас. Словами господина Путина, который сказал: и прежняя власть, и новая власть уже заявила, что особый статус Донбасса является неприемлемым, Закон об амнистии подписан не будет, а это означает - и я с этим абсолютно согласен, что тот, кто пришел, господин Зеленский, с учетом его заявлений, не собирается выполнять Минские соглашения, а значит, не собирается устанавливать мир на Донбассе и прекращать боевые действия.

ЯНИНА СОКОЛОВА: При чем тут Путин, если его войск там нет, и он не влияет на Донбасс. При чем тут Путин? Это вмешательство в дела другого государства.

Виктор Медведчук: Еще раз объясняю: задача Путина, то, что он постоянно говорит и утверждает о том, что Донбасс является Украиной. Путин сказал о том, что необходимо выполнить Минские соглашения. Он будет защищать людей Донбасса, русскоязычное население, от репрессий, от зачисток, и считает, что Донбасс должен вернуться в Украину на условиях выполнения Минских соглашений. Если Вы хотите знать мое мнение, а не Путина по этому поводу, я скажу, что то, что подписан Указ, это результат, первое, того, что все эти годы игнорировались права и интересы 3,7 миллионов человек. Это то, что эти люди, которые проживают на неконтролируемой территории, были заблокированы.

Власть, умышленно, не желая вернуть этих людей, ввела экономическую блокаду. Власть сделала так, чтобы не было использовано конституционное право выбора и участия в президентских выборах. Власть сделала все, не выполняя Минские соглашения, чтобы игнорировать любые вопросы, связанные с их жизнедеятельностью. И, более того, когда я говорю "много шума из ничего", я еще раз повторяю: а что там у нас с венгерскими паспортами? А что у нас с румынскими? А что у нас с "польской картой"? А знаете ли Вы о том, что страны Евросоюза, завлекая людей в свои страны, предлагают условия для получения гражданства Евросоюза с помощью привлечения инвестиций, вложения денег в эти страны и, взамен, например, это Мальта, это Кипр, это Венгрия - предоставляют такое гражданство.

Скажите, а в чем вопрос того, что Россия сегодня заинтересована в предоставлении гражданства тем или иным гражданам? Она что, их вынуждает? Она их заставляет? Нет! Предоставлена такая возможность. Это добровольное явление. Будут использовать - хорошо, не будут - нет. Но власть должна делать так, чтобы не было создаваемых условий, когда миллионы граждан у нас нищенствуют, ищут работу, ищут заработную плату, ищут рабочие места, ищут в других странах, как приютится для того, чтоб содержать себя и свои семьи. Власть должна исходить не из того, чтобы оценивать действия другого государства по стимулированию в приобретении граждан, а власть должна делать все, чтобы граждане ценили и оставались в стране. И оценивали гражданство Украины.

ВЯЧЕСЛАВ ПИХОВШЕК: Спасибо, я сейчас даю вопросы. Я даю Янине Соколовой еще вопрос, она сказала о трех. Но дальше я прошу ограничиться одним вопросом. Все успевают ответить. Пожалуйста.

ЯНИНА СОКОЛОВА: Я ремарочку маленькую: люди под дулом автомата. Если бы, господин Медведчук, Вам, когда-то к виску поставили автомат, я думаю, Вы бы выбрали все, что угодно, и за 3 секунды так же, как делают безумное количество людей. Жаль, что сейчас студия не аплодирует, а аплодируют только тогда, когда говорят редакторы. Последний вопрос. Спасибо, видите. Последний вопрос к Вам. Это тоже звучало в Интернете, поэтому Вам адресую, от украинского народа: стихотворение Василия Стуса Вы можете назвать лейтмотивом жизни Виктора Медведчука, если таковой имеется?

Виктор Медведчук: Первое. Я хочу вернуться к Вашей реплике предыдущей, которая предшествовала вопросу, который Вы поставили в отношении Стуса.

Я хочу сказать, что вот эта риторика, которая используется и Вами: "враг Украины", "враги Украины". Вы знаете, я достаточно долго, как Вы заметили и по тем кадрам, которые демонстрировались нашим ведущим, нахожусь в политике. Вы знаете, для меня в Украине никогда не было врагов. Никогда. Граждане Украины не могут быть врагами для граждан Украины. То, что Вы используете, я сейчас отвечу на Ваш вопрос, а Вы зададите следующий, и я с удовольствием отвечу и на следующий, и на все остальные, поверьте мне, у меня есть вопросы, в том числе и на вопросы людей, которые так радикально настроены по поводу того, что происходит в стране.

Так вот, я приведу Вам еще один пример, как журналисту. Да? Что вот один журналист, который, наверное, думает, что он очень известный, как-то на днях, несколько дней тому назад, за пару дней до второго тура президентских выборов, решил взять интервью у господина Владимира Зеленского. И взял. У него получилось. И задал некоторые вопросы, которые могут сыграть роковую роль, не так вопросы, потому что журналисты имеют право задавать любые вопросы, а вот к ответам тот, кто отвечал, был не до конца, на мой взгляд, готов. И вот ответы и эти вопросы, они могут лечь в основу определенных отношений, которые помешают изменить ту ситуацию кризисную, которая сегодня имеет место между Украиной и Россией.

И что? Это заслуга журналиста? Это заслуга того, кто отвечал на вопросы и, может быть, профессионально или где-то поддался этому влиянию и не смог правильно ответить? Ведь мы уже касались двух вопросов этого, когда господин Путин, и я его цитировал, сказал по поводу Указа, он сказал, как: "и прежняя власть, которая разгромно проиграла, и новая власть говорит, что ни особого статуса, ни амнистии им не надо". А что? Господин Зеленский уже во всем разобрался? Он уже досконально знает, что собой представляет Минские соглашения? У него уже есть вариант установления мира на Донбассе? Уверен, что нет.

А если есть, то это нереальные планы. И я готов это аргументировать, и разгромить любые прожекты, потому что я знаю реально, как можно это сделать. Потому что тот план-концепция, который предложен нашей партией и автором, которой я являюсь, он был апробирован и договоренности с теми людьми, которых Вы, к сожалению, называете врагами. Вы их называете врагами, даже не Медведчука, а Медведчука и других, но думаете при этом, как эти люди должны вернуться.

Вы, наверное, считаете, что их можно заставить. Хочу Вам сказать и хочу Вас расстроить: никто никого не заставит, особенно те, которые используют вот эту враждебную риторику, которая причиняет только вред отношениям между людьми и между странами, которую Вы взяли на вооружение.

Это - первое. Минуточку. Теперь ответ по поводу Стуса. Я не изучал творчество господина Стуса. Он не был человеком, который привлекал меня своим творчеством. Ни тогда, ни сейчас. И это моя принципиальная позиция была тогда и остается сегодня.           

ЯНИНА СОКОЛОВА: Спасибо, спасибо.

Виктор Медведчук: Нема за що.

КИРИЛЛ МОЛЧАНОВ: Вопрос тогда в тему развития по Зеленскому. Два дня назад в "Украинской правде" была новость. Дословно звучала так: "Медведчук разочаровался в Зеленском". Ну и по тексту там сводилось к тому, что в одном из интервью Вы сказали, что Вам не нравится его предложение по Минским соглашениям, по амнистии по всему этому пакету урегулирования. Соответственно вопрос: Вы, получается, и Ваша команда политическая переходите в оппозицию к Зеленскому? Или Вы будете продолжать выполнять функции там челночной дипломатии, которую мы наблюдали в последние годы, связанные с теми же обменами пленных? Или это будет конструктивная позиция. Как вообще можно будет охарактеризовать будущее взаимоотношений между Оппозиционной платформой и новым президентом?

Виктор Медведчук: Первое. Спасибо за вопрос. Ничего не получается, а уже есть.

Первое. После первого тура выборов, мы заявили, что не будем поддерживать во втором туре ни господина Порошенко, ни господина Зеленского. Мы находимся в оппозиции с первого дня избрания Зеленского к нему.

И я объясняю почему, подробности.

Первое. Та программа, с которой господин Зеленский шел на выборы, является, на мой взгляд, виртуальной. Его комментарии, высказывания во время избирательной кампании, я думаю, Вы знаете не хуже меня, не представляли полного представления или не давали полного представления, касающегося политического образа и политического лица господина Зеленского. Я говорил, и сегодня повторяю: программа была виртуальной, кандидат был виртуальный, это я сказал до первого тура, но результат может быть реальным. Действительно, мы получили реальный результат, господин Зеленский, с чем я его и поздравляю, победил.

Позиция нашей партии и господина Медведчука. Мы не будем заниматься никакой челночной дипломатией. В том числе и я этого делать не буду. У нас есть видение решения отдельных вопросов. И когда Вы сказали, что мы критикуем его отношение к Минским соглашением, я могу повторить еще раз: здесь только спорность заключается в том, что надо разделить: где господин Зеленский - это господин Зеленский, а где его окружение. Является ли оно таковым? Первое. Второе - представляет ли оно его интересы? И третье - имеет ли оно, это окружение, подобные полномочия на такое представление.

Так вот, если условно представить, что это одна команда, и это команда Зеленского, и делаются заявления многие от имени команды, так и я Вам скажу: ну как можно относится мне, человеку, который занимается переговорным процессом с мая 2014 года, с мая, с мая 14-го года, еще когда не было Президента, который покидает нас, еще когда был исполняющий обязанности Турчинов, как можно к этому относиться, когда его представители, я даже не хочу называть фамилии, эти люди абсолютно для меня ничего не представляют и ничего не значат, эти люди говорят: "Минские соглашения? Не-не, мы, конечно, будем. Мы будем придерживаться Минских соглашений. Почему? Но как? К Минским соглашениям привязаны все санкциям в отношении России".

Вдумайтесь в глубину этой "интеллектуальной", сугубо профессиональной, высокоточной оценки. Оказывается, Минские соглашения были для чего? Для того, чтобы их принять, утвердить Резолюцией Совета Безопасности ООН. Сделать так: самим не выполнять и другим не давать выполнять. А потом сказать, так санкции есть! Мы за Минские соглашения! А почему? Чтоб были санкции в отношении России.

Я всегда думал, как человек, который в этом что-то понимает намного больше, чем многие те, которые так много об этом говорят, о том, что Минские соглашения - это для мира на Донбассе. Для мира на Донбассе. И когда это же окружение начинает говорить, что наша задача, и здесь уже сам Зеленский заявляет, главная задача - прекратить боевые действия, главная задача - вернуть наших людей, всех наших хлопцев домой. Великолепно. Я - за. Только главная, извините, он назвал - основная, я цитирую Зеленского - основная задача - не прекратить боевые действия. Основная задача - договориться о мире, а боевые действия прекратятся автоматически, потому что они производные от мирных условий, изложенных в Минских соглашениях. Если человек этого не понимает, то очень сложно сегодня утверждать по поводу того, что он стоит на пути мирных соглашений.

И потом, я начну с того, с чего начался Ваш вопрос: разочаровались. Для того, чтобы разочароваться - надо очаровываться. Я никогда этого не делал. У меня не было очарования господином Зеленским, потому что я в принципе понимаю, что, как, когда и в какие периоды времени будет происходить в стране.

Пока я не вижу реального настроения, реального желания, реальных шагов по пути мирного урегулирования на Донбассе со стороны Зеленского и его команды. Я могу ошибаться или я могу ошибиться в будущем. Очень бы хотел, чтобы произошло именно так. И все, что я сегодня говорю, касалось только предвыборного, пост-выборного, но не деятельности его как главы государства.

ДЕНИС РАФАЛЬСКИЙ: Виктор Владимирович, так обращался к Вам Зеленский или его команда по поводу коммуникаций с Москвой?

Виктор Медведчук: Нет, ни господин Зеленский, ни его команда по подобным вопросам ко мне не обращались.

ДЕНИС РАФАЛЬСКИЙ: Хорошо, так, а что будет дальше? Если Вы отходите от этого процесса? Как Вы считаете, что будет дальше с отношениями с Россией? С коммуникацией с Путиным, получается ее не будет?

Виктор Медведчук: Начнем с конца. Что будет с Россией, коммуникацией и, возможно, связью. Первое. Ну Вы знаете ответы, которые последовали уже после второго тура со стороны пресс- службы президента Российской Федерации. Со стороны председателя правительства господина Медведева. Со стороны министра иностранных дел Лаврова и многих других.

О том, что на сегодняшний день, они будут смотреть на заявления и, главное, на действия господина Зеленского. И говорить, на сегодняшний день о том, что возможны какие-либо совместные действия с господином Зеленским, уже как главой украинского государства, можно будет только тогда, когда они будут видны.

На момент, когда эти слова произносились, а это там, где-то 22-23 апреля, подобные действия сотрудничества были преждевременными. Это я цитирую российскую сторону.

Теперь по поводу того, что касается меня и нашей партии.

Нет, мы не будем прекращать наше взаимоотношения с Российской Федерацией, по многим вопросам. Я веду переговоры, продолжаю вести переговоры по освобождению 24-х человек. Это 22 моряка, и 2 сотрудника СБУ. Я веду переговоры не об обмене, я веду переговоры о их освобождении. Эти переговоры продолжаются. И я вижу шанс, и я вижу возможность, что их можно освободить. И для этого мне ни прежний Президент не нужен был, он не давал мне поручение, так как не мог этого делать, и не обращался с просьбой, не нужен и тот, который будет, для того чтобы освобождать людей.

Потому что это позиция партии “Оппозиционная платформа - За Жизнь”. И позиция нашей партии заключается еще в мирном плане. Это наше видение - мирный план-концепция по установлению мира и прекращению боевых действий на Донбассе. Он составлен, я еще раз повторяю, это не просто план. Это то, что в течении двух лет делалось мной: в беседах; в проведении переговоров с руководителями непризнанных республик ОРДО и ОРЛО; с Донецком, и с Луганском, и с Москвой.

Вы знаете, видимо, о том, что, есть реакция на этот план со стороны руководителей непризнанных Донецка и Луганска, Пушилина, Пасечника, которые готовы садиться за стол и обсуждать как основу, как общий знаменатель план, мирный план-концепцию. Москва подтвердила, и Грызлов заявил, что от имени России они поддерживают план мирного урегулирования Медведчука. Скажите, пожалуйста, что еще надо?

Что еще надо было Порошенко, который не хотел мира? Который не собирался возвращать этих людей и территории, потому что эти люди никогда бы за него не проголосовали. А что надо будет будущему Президенту, мы поживем - увидим. Но это наше видение партийное. И ведь это не зависит от того, будет ли Зеленский просить кого-то, в том числе и Медведчука, осуществлять какие-то поездки или какие-то контакты. Это партийная позиция. С этой позицией мы шли на президентские выборы. С этой позицией мы идем на парламентские выборы. С этой позицией мы должны дойти до людей. И я тут акцентирую внимание:

До тех людей, которые в Луганской области, почти 90% проголосовали за Зеленского, в Днепропетровской, Харьковской, Запорожской 86% проголосовали за Зеленского. Как Вы думаете, эти люди голосовали за НАТО? Эти люди голосовали за Евросоюз? А, может, они голосовали за мир? А, может, это те представители Юго-Востока, у которых другое видение в отношении мира и, главное, взаимоотношений с Россией? Я думаю, что это именно так, как я сейчас говорю. Поэтому у нас есть видение, у нас есть программа, мы с ней идем.

Кто захочет воспользоваться этим, пожалуйста, мы будем рады, мы будем этому аплодировать. И наше участие в этом абсолютно не надо. У нас есть наработки, как, впрочем, и наработки по экономическому сотрудничеству - цены на газ при прямых поставках, то, о чем мы договорились с Бойко, когда встречались с председателем правительства Российской Федерации, руководителем Газпрома, и многое другое видение того, как восстановить прагматические экономические отношения с Россией.

НИКИТА ВАСИЛЕНКО, профессор, медиа-эксперт: Хочу начать с реплики. Я работаю против Вас лет 20. Начиная с оппозиции.

Виктор Медведчук: Против меня? Еще раз?

НИКИТА ВАСИЛЕНКО: Против Вас лет 20 я работаю.

Виктор Медведчук: А, лет 20. Извините.

НИКИТА ВАСИЛЕНКО: Собирал компромат, ну все как полагается. Могу Вас успокоить.

Виктор Медведчук: Спасибо.

НИКИТА ВАСИЛЕНКО: Вы - не враг.

Виктор Медведчук: Да?

НИКИТА ВАСИЛЕНКО: Да.

Виктор Медведчук: Ну…

НИКИТА ВАСИЛЕНКО: Так что, извините.

Виктор Медведчук: Уже приятно. Все остальное переживем. Вы знаете, я Вам хочу… Я извиняюсь, что я Вас перебиваю. Знаете, вот эта терминология с врагами. Это удел ограниченных людей. Это удел ограниченных. Он не добавляет пользы. Я Вам приведу такой пример. Вы извините, что я Вас перебиваю.

НИКИТА ВАСИЛЕНКО: Противник, противник - да, но враг - это… Вы не враг. Да.

Виктор Медведчук: Смотрите, вот есть Оппозиционный блок, допустим. Была фракция такая, сейчас она распалась, да? За нее проголосовало 9,5%. Позиция, о которых мы сейчас говорим, это их позиция, идеологическая. Скажите, ну люди ж за них проголосовали? Значит, в Украине есть граждане, у которых другая точка зрения. Которые не поддерживают антироссийскую истерию и пещерную русофобию, которую исповедовал Порошенко и его команда, которые возвели эту политику в ранг государственной.

Значит есть другие интересы, есть другие виды, есть другое понятие демократии и есть люди, которые представляют другую Украину, так что - надо с ними воевать?

НИКИТА ВАСИЛЕНКО: Теперь вопрос. События могут развиваться по-всякому. В том числе - в худшем варианте. И после нынешнего Президента - добудет он свой срок, не добудет свой термин, - может быть человек, я не знаю, как его будет имя, но точно воинское звание у него будет - генерал. Я хотел у Вас спросить. Партийный вопрос. Какое внимание, и почему об этом внимании мы не знаем, Оппоблок уделяет вопросам развития нашей армии.

ВЯЧЕСЛАВ ПИХОВШЕК: "Оппозиционная платформа - За жизнь".

Виктор Медведчук: Вы имеете ввиду моя партия?

НИКИТА ВАСИЛЕНКО: Да, безусловно.

Виктор Медведчук: Не ну я да.

НИКИТА ВАСИЛЕНКО: Ну мы поняли, о чем я. Я имею ввиду не терминологический аппарат в качестве идеологии, я имею ввиду чисто конкретные моменты. Потому что мы знаем, что отдельные патриоты вооружают армию, отдельные организации просто принимают, вооружают армию, отдельные э… Ну, то, что у нас украли, люди приносят. Вот я хотел бы узнать, партия, которую Вы представляете…

Виктор Медведчук: "Оппозиционная платформа - За жизнь" - наша партия, считает, и это записано в программе, уделяет одно из самых важных значений вопросам государственной и национальной безопасности и развитию вооруженных сил. Я считаю, что развитие вооруженных сил - это такой же атрибут для государства, как флаг, как герб, как то, что связывается с такими понятиями, и включает в свое содержание понятие суверенитета и независимости. У нас должна быть сильная армия не на бумаге и не на словах. Армия, где не воруют, и Вы хорошо знаете, о чем я сейчас говорю. Армия, которая не самая сильная в Европе, к сожалению, к моему сожалению. Армия, которая должна отвечать интересам страны и возможностям страны. Потому что ведь Вы абсолютно правильно задали этот вопрос.

Когда мы говорим “армия Януковича”, то те, которые пришли после Януковича, господин Порошенко, и, к счастью, который уходит уже от власти в Украине, они ведь рассказывали, что армии не было, а мы создали армию - она одна из самых сильных в Европе. К сожалению, пока не одна из самых сильных в Европе. И еще есть одно обстоятельство, в котором я никак не могу разобраться, может Вы мне поможете.

Есть такой международный рейтинг - военной способности и безопасности стран мира. Так вот, в 2014-м году наша армия была на 21-м месте в мире. А потом стала на 31-м почему-то. А потом поднялась до 29-го, но не до 21-го. И вот я, человек, хоть и полковник запаса, никак не могу разобраться, где кто врет? Или, может быть, украли больше, чем мы об этом знаем? Или, может быть, это популяризация и пропаганда?

В любом случае, я не приемлю того, что мы не должны иметь сильную армию. Я считаю, мы должны иметь сильную армию. Мы должны ее содержать. Мы должны выделять средства. И я считаю, что это армия, и это записано в нашей программе, должна быть профессиональной, - это самое главное.

НИКИТА ВАСИЛЕНКО: Виктор Владимирович, вот, может быть, вот, ощущение такое так вот сейчас сказать. По поводу Зеленского. Он заложник риторики, которая используется в элитах медийных, экспертных, политических, большей части - политических. Понимаете, мне кажется, вот в чем может быть драма для Украины: что запрос людей на одно, а вот официальный дискурс, риторика, ощущения, скажем так, медийные какие-то конструкции - они остаются старыми. Те, которые фактически потерпели крах, потому что политика предыдущей власти, что сначала надо разгромить Россию - и тогда все вопросы решаться, она показала, что...

Виктор Медведчук: Или дождаться пока согнется сама.

НИКИТА ВАСИЛЕНКО: Да, да, дождаться пока она согнется сама. Я по этому поводу тоже говорил: думали, что Россия распадется, тогда Крым нам вернется, но тогда Крым вернется в Турцию, скорее всего.

Виктор Медведчук: Да, я слышал эту позицию. Поддерживаю Вас.

НИКИТА ВАСИЛЕНКО: Да, да. Поэтому вот первый момент, вообще-то. Надо работать с общественным сознанием для того, чтобы вот это вот нормализация, которая была со стороны избирателей, курс на нормализацию жизни, и внутри с другими государствами, так? Она получила политическое воплощение. А иначе - Президент новый он всегда будет всегда бояться, что его в любой момент могут обвинить врагом. Так вот, вот это первое. И второе. В связи с этим вопрос. Смотрите, Вы говорите курс на прагматизацию отношений, на прагматические отношения с Россией. Что надо, так сказать, жить не иллюзиями Евросоюза, зоны свободной торговли, а переориентировать свою экономическую политику как минимум. Так?

Виктор Медведчук: Надо использовать и там, и здесь. Мост.

ВАДИМ КАРАСЁВ: Хорошо, мост. Но вот когда станет вопросом мост, тогда станет другой вопрос: Вот Вы хотите прагматических отношений с Россией, а как же с ней? Она же враг. Крым аннексировала. Понимаете, мы всегда будем упираться в общественном мнении, в общественном сознании, на вот эту проблему. Как ее решить? Россия ж-то не уйдет из Крыма.

Виктор Медведчук: Это Вы утверждаете? Или Вы спрашиваете?

ВАДИМ КАРАСЁВ: Я не знаю. Я не утверждаю. Это такой вопросительный...

Виктор Медведчук: Вопрос для дискуссии?

ВАДИМ КАРАСЁВ: Да. Совершенно верно.

Виктор Медведчук: Смотрите, во-первых, по поводу позиции и заложников диалога, мнений, и когда как бы могут возникнуть причины для того, чтобы обвинять господина Зеленского там в очередной "зраде". К сожалению, он должен понимать, что это его ждет в любом случае. Потому что, если он не исповедует сегодня принцип: что бы ты ни сделал, найдутся те, которым это не понравится, если он не исповедует этот принцип, что он должен делать свое в угоду, подчеркиваю, в угоду той, массовой космической поддержки, которую он получил - 73%, тогда он будет страдать от вот этой ситуации.

В чем, допустим, одна из причин недостатков деятельности предыдущего режима? И, видимо, господин Карасев, я с Вами соглашусь, а Вы со мной - о том, что люди государственные, на государственных должностях, и в политике иногда пытаются, а может быть и зачастую - когда речь идет об украинском политикуме, пытаются говорить то, что хотят слышать. Когда речь идет о политиках, наверное, это, в какой-то мере, можно оправдать. Это может быть, в какой-то степени, приемлемо.

Но когда речь идет о государственном деятеле, то он должен думать интересами государства, интересами страны и интересами людей. Всё! Если он начинает думать, как это делал Порошенко, и я Вам хочу сказать, что у меня огромный опыт общения с ним, и обсуждения и дискуссий по подобным вопросам - если он будет думать, как это электорально отразится вот там: или на востоке, или на севере, или на западе, он перестает быть государственным деятелем, а становится политиком.

Так вот это беда не одного Порошенко, это беда многих поколений политиков и государственных деятелей. Если мы это не осознаем, что человек пришел, и он должен идти по пути даже непопулярных мер, непопулярных методов, непопулярных действий, ради достижения цели, в которую он верит и реально видит, что она может иметь место, то тогда - это игра. Игра с избирателями и игра с людьми.

И когда Вы говорите по Крыму, то я Вам хочу сказать: мы говорим о Крыме, но Вы же знаете позицию России, да? Позиция России, что они разговаривать об этом не готовы. Более того, это я сказал интеллигентно, не будут. Скажите, пожалуйста, а есть Донбасс. Есть рана Украины на Донбассе. Есть “Минские соглашения”, утвержденные Резолюцией Совета Безопасности ООН. И есть основания установить мир - вернуть Донбасс в Украину и Украину на Донбасс. А мы ничего не делаем по этому поводу.

А по поводу Крыма - Вы знаете, у меня есть очень много мыслей, которые, может быть, даже вслух сегодня говорить нельзя. Но я Вам напомню пару цитат наших известных деятелей.

Господин Порошенко, 2014-й год. Вы, господин Карасев, знаете это, потому что где-то цитировали, и я лично слушал Вас. И знаю Порошенко. “Крым вернется когда? Когда жизнь в Украине станет лучше, чем в Крыму”. Уже стала? Нет. Есть шансы? Нет. Есть перспективы? К сожалению, я, как гражданин Украины, говорю, что нет. Следующее. Несколько дней тому назад первый Президент Украины Леонид Макарович Кравчук, к которому я отношусь по-разному: я с уважением отношусь к этому человеку, хотя не согласен со всеми его идеологемами, которые он в разные времена и в разных политических событиях излагал как свое видение. Но он сказал по Крыму: “Да заканчивайте Вы заниматься глупостями. Отмените блокаду. Зачем перекрыли электроэнергию, перекрыли воду, перекрыли автомобильное движение грузовое, железнодорожный транспорт, авиационное сообщение? Издеваетесь над людьми и говорите, что это граждане Украины.” Так или граждане Украины, или это война и борьба? Так получается.

Так почему же власть, та, которая была все эти годы, ничего этого не сделала? А ведь сегодня, правильно, я уже смотрю из окружения Зеленского тот человек, который будет отвечать, надо понимать, или как было сказано, за вопросы национальной обороны и безопасности - заявил о том, что “а мы откроем карты: как ушёл Крым, что было под Дебальцево, что было в других районах в 2014-м году во время боевых действий”. А это ведь интересно. Потому что я ведь тоже многое знаю. Очень многое знаю, что было при Турчинове. И знаю, что было при Порошенко. И почему мы договаривались в Донецке трехсторонней контактной группой с представителем ОБСЕ, с Кучмой, с послом России Зурабовым, выезжая в Донецк. А перед этим я несколько раз посещал и Донецк, и Луганск, и договаривался с ними сесть за стол переговоров. Почему мы начали переговоры 23 июня, отложили их на 27-е и договорились о прекращении огня, и приостановил господин Порошенко тогда боевые действия. С той стороны приостановили. Со своей стороны мы продолжили переговоры 27-го. Договорились о встрече 1-го июля 2014-го года. И в ночь на 1-е июля я получил сигнал, звонок, от президента Порошенко, который сказал: "Я принял решение выйти из стадии приостановления АТО". И пошла атака. И пошли боевые действия. Чем закончились - мы все хорошо знаем. Это ведь тоже надо: вернуться, расставить точки над “і” и выяснить, почему это произошло? Почему погибли люди? Насколько это было целесообразным и мотивированным в этом вопросе? Мы, пока не узнаем ответов на этот вопрос, мы не можем говорить о том, что мы будем делать дальше. А по поводу того, что мы должны делать дальше? Мы должны понимать, что, если мы считаем, что на Донбассе - граждане Украины, а я не думаю, что кто-то считает по-другому. Если мы считаем, что в Крыму граждане Украины - так давайте начнем с того, что будем относиться к ним, как к гражданам Украины. А не как к иностранцам или как к врагам.

ЮРИЙ МОЛЧАНОВ, журналист: Виктор Владимирович, предыдущая власть одним из самых эффективных механизмов влияния на ситуацию на Востоке называла вот этот вот “коалицию за санкции” - если ее так образно обозначить. То есть, некоторое сообщество международное, которое объединилось. И давит на Россию санкциями. Ну мы же понимаем, что что-то есть, чего-то нет, прекрасно. И есть оценка этих действий со стороны Российской Федерации. Здесь ее мало слышно. Вот Вы, как человек, который довольно много общается с истеблишментом Российской Федерации. Эти санкции - особенно в условиях нарастающих противоречий между США и Европой - насколько вообще этот кнут будет долговечен, эффективен и будет ли он продолжаться вообще?

Виктор Медведчук: Смотрите, я начну с конца, если Вы позволите, отвечать. На сколько он долговечен - никто не знает. И никто не берется предсказать. Это - первое. Сказать о том, что санкции против России, введенные против России, не работают, я не могу. И мы знаем конкретные цифры потери сегодня ВВП: называются суммы 100-150 млрд за эти годы. Но я могу утверждать, и знаю это достоверно, и можете мне в этом поверить, что санкции никогда не будут лежать в основе принятия политических решений руководством Российской Федерации. Это - первое.

Второе. В условиях противостояния, которое есть в мире, не только между США и Евросоюзом. Ну Вы знаете, это не только Северный поток, где есть интересы Украины, это не только, на сегодняшний день, разные позиции по миграционной политике. Это еще Зона свободной торговли между США и Евросоюзом, где Евросоюз выступает категорически против нее. Там проблем много и их будет, проблем, достаточно. Я уже говорил по поводу соглашения Франции и Германии: это ведь тоже вот этот якорь, который будет тянуть вот этого миролюбивого, красивого, нарисованного, картинного общества в Евросоюзе вниз, с учетом разных проблем и отношения к этим разным проблемам разных членов Евросоюза. Сегодня Россия, которая заявляет и которая, действительно, действует исходя из того, что какие б не были санкции, они считают их контрпродуктивными, они не повлияют на политику России. Скажите, а мы разве не удостоверились за эти годы, что это именно так? Что, да, есть последствия. Да, они не положительны.

Они отрицательные - эти последствия. Но Россия твердо и принципиально продолжает идти в этом направлении. Несколько дней тому назад, на одном форуме, господина Путина спросили: "Как Вы связываете будущее и санкции?" Будущее России, естественно. Он сказал: "Будущее России - не зависит от санкций. Будущее России зависит от нас. Будущее России - это российский народ. Это наши стремления к построению нормального общества и нормального государства. А санкции - пусть они остаются на совести тех, кто их ввел".

И когда говорят, что санкции - это неконкурентоспособная и неконкурентно-правильная борьба экономических интересов, то, ведь это правда. И те, кто рассчитывает сегодня на санкции, они заблуждаются. Не дай Бог, если та власть, которая пришла, та команда, которая через несколько дней или недель, войдет в должностные кабинеты, будет исповедовать ту примитивную, ограниченную политику Порошенко и команды: что главное - это усилить санкции, главное - это сделать так, чтобы эти санкции никогда не заканчивались, это будет означать крах. Крах в политике, крах в экономике, крах в социальной сфере.

Я однозначно это утверждаю. И мне дает право это утверждать тот опыт, который имела Украина, плачевный опыт, за все эти годы.

КИРИЛЛ МОЛЧАНОВ, политический эксперт: Справедливости ради, санкции Запада против России, они скорее преследуют свои собственные цели. Это экономическая конкуренция за рынки сбыта, а мы просто являемся поводом или фактором, как уже сказали.

Виктор Медведчук: Используют нас в этом отношении.

КИРИЛЛ МОЛЧАНОВ: Безусловно. Если вернуться к Минским соглашениям. Естественно, что на пятом году их заключения мы понимаем, что ситуация зашла в тупик и, скажем, скорее всего это от части ещё и связанно, что есть такие категории, как буква закона, а есть дух закона. И мы вот, с коллегами, наверное, наизусть выучили этих три странички этого текста Минских соглашений. И в чем загвоздка. В том, что украинская сторона, официальная, постоянно апеллирует к духу этих соглашений, о том, что сначала должны быть решены вопросы безопасности, вопросы разведения сил, а потом соответственно политическая часть: выборы и, со всеми вытекающими последствиями. А российская сторона апеллирует к букве этих соглашений. О том, что все надо выполнять пошагово. А там изначально прописаны, скажем так, выборы и непосредственно уже организация местной власти. А потом только передача контроля границы, неконтролируемой части.

Вот как выходить из этой ситуации? Мы слышали от пока еще Президента Порошенко идею с миротворческой миссией, там. План Расмуссена с переходной администрацией временной, да, которая могла перебрать на себя какие-то полномочия управления. Вообще, будет какая-либо, как Вы думаете, большая, может быть, детализация или конкретизация или пошаговость выполнения этих Минских соглашений? То, о чем ситуация не только назрела, наверное, уже и перезрела.

Виктор Медведчук: Спасибо. Вот, смотрите. Во-первых, я хочу сразу обратить внимание, что тот документ, который Вы изучили и который, ну те, кто интересуются - точно знают: он называется не план, а комплекс мер. И дальше по тексту. Комплекс мер. То есть нет плана: пункт первый, пункт второй, пункт третий. Что это за комплекс мер? 5-го сентября 2014-го года был подписан мирный план Президента Порошенко и мирных инициатив Президента Путина. Так он называется. Это имя собственное этого документа. Комплекс мер, подписанный 12 февраля 2015-го года, он предполагал этапы и направления деятельности в вопросах, касающихся мирного урегулирования и внесенных, по согласованию, в этот комплекс, утвержденный Декларацией глав государств "Нормандской четверки" и Резолюцией Совета Безопасности ООН, которая утвердила не просто комплекс мер, а все это соглашение.

А теперь я расскажу то, о чем не пишут и не говорят. Вы сказали - там мнение одной стороны и другой стороны. Я Вас поддерживаю, Вы абсолютно правы. Я мог бы усугубить Ваши аргументы в этом. Но я расскажу другое. Общаясь с этими людьми, с представителями Донецка и Луганска, причем с первыми лицами и теми, которые были раньше, я имею в виду и господина Захарченко, и господина Плотницкого, потом Пасечника, Пушилина, общаясь с представителями Российской Федерации, руководством Российской Федерации, я могу Вам сообщить следующее: что когда в Минск приезжают представители украинской делегации, которые представляют политические подгруппы, я сейчас гуманитарную не беру, потому что обмен - это совершенно другая сфера, и обмен там никогда не решался в Минске, там решалась подготовка к обмену, то есть документы, сбор данных, информации и все остальное, а вот остальные вопросы должны были решать. Ну, например, возьмем Закон о выборах на неподконтрольных территориях в ОРДЛО, да? По Минским соглашениям, которые Вы хорошо знаете, Вы знаете, что необходимо согласовать условия этого Закона. Я Вам говорю: никогда украинская делегация, и все остальные, в связи с этим, не приступили к обсуждению условий этого Закона.

Приняли Закон об особом статусе. Он называется - Закон об особенностях местного самоуправления в отдельных регионах Донецкой, Луганской области, который действовал три года продлили еще год, указали список территорий, на которых, на которых рассматривать. Его приняли? По комплексу мер он должен был вступить в действие с указанием территорий, на которые распространяется, в течение 30-ти дней. Что сделали? Внесли ст.1, вот эти категории. И заблокировали из 10-ти - 9 статей. То есть они остановлены в действии до... А потом идет комплекс, перечисление в 10-й статье, которые, ну, из области космоса, которые выполнить ну просто не представляется возможным.

Так вот, когда говорите о букве закона и о духе, то люди с той стороны, Вы еще не сказали главного: вот надо прекратить огонь. Украинская сторона говорит: "Нет. Пока надо прекратить огонь. И тогда мы будем все делать, как написано". Я задаю вопрос нагло и цинично, и не сейчас, а тогда и там. Так прекращайте! Чего же Вы не прекращаете огонь?

А знаете ли Вы о том, что по сводкам ОБСЕ, не по той информации, которая есть в наших СМИ, а по сводкам ОБСЕ, которые даются еженедельно, - нарушение в отводе вооружений, нарушение препятствий Миссии ОБСЕ, обстрелов, инициатива обстрелов, как с одной, так и с другой стороны - примерно одинаковы. Примерно одинаково. Скажите, когда украинская сторона требует: "Прекратите стрелять!", то, наверное, и себе надо взять на вооружение этот путь, этот способ прекращения стрельбы и участия в боевых действиях. А не выписывать премию за то, что стреляют, и за то, что используют боеприпасы.

И премировать наших военнослужащих именно за это. Не за стрельбу, а за стрельбу как таковую, по факту. Так вот, если подходить с двух сторон, с целью мира, с целью выполнения комплекса мер - это одно. А если заниматься бутафорией, а я уже объяснял, почему киевская власть этим занималась: да потому что ей не нужны эти люди. Эти люди не будут голосовать за них. Эти люди не будут голосовать за таких, как они. И поэтому вот эта игра, которая подогревалась, в первую очередь, Соединенными Штатами, которые ввели внешнее управление в Украине с июня 2014-го года. Им нужен плацдарм, противостояние. Плацдарм, противостояние, где задействована Россия. Плацдарм противостояния с Россией. И они используют, исходя из геополитических целей, вот эту площадку нашего Юго-Востока, гибель людей, уничтожение инфраструктуры - в своих корыстных внешнеполитических целях. Если мы будем исходить из этого, если мы будем думать об этом, сейчас я говорю о власти, о новой власти, потому что то, что мы с Вами будем думать, это такое дело, нас могут услышат, могут не услышать, с нами могут согласиться, могут не согласиться. А власть обязана делать то, что в интересах людей. Если она этого не будет делать - наступит, как результат, как ответ на высокие ожидания - высокие разочарования.

ВАДИМ КАРАСЁВ: Тут пришел такой повод, так, когда Вы сказали о том, что мы многое не знаем про 2014 год. Ну, есть тут, знаете, серьезная проблема для политического и национального единства в стране. О чем речь. Если все знать…

Виктор Медведчук: То лучше не знать. Да?

ВАДИМ КАРАСЁВ: Вот я, да. Вот к чему я это веду. Смотрите, пленку мы все равно не отмотаем до конца, что было в 2013-2014 году, особенно в начале. Но если начинать отматывать, как многие хотят.

Виктор Медведчук: Они хотят. Обратите внимание.

ВАДИМ КАРАСЁВ: Люди хотят. Так. 

Виктор Медведчук: Хотят знать.

ВАДИМ КАРАСЁВ: Хотят знать, да. Но политики должны тут действовать осторожно и аккуратно. Почему? Потому что туда запускается тема реванша. Дальше. Что было в 2014-м году: переворот или революция, майдан? А для многих действительно революция, майдан. А кто-то считает так - госпереворот. И мы опять входим в идеологический клинч. Мы, вместо того чтобы думать о будущем, и где-то вот снять прошлое. Потому что, что такое память. Память - это диалектика бытия и забвения. Что-то иногда надо забыть для того, чтобы помнить. Например, когда в Испании гражданский мир был они же где-то там тоже ушли.

Виктор Медведчук: Почему архивы открывать через 75-100 лет.

ВАДИМ КАРАСЁВ: Так вот все-таки, может быть надо действовать аккуратно и все-таки уйти от этой риторики госпереворота и т.д., и т.д? И, все-таки, да, было. А теперь сосредоточиться на том, чтобы все-таки идти в будущее. Чтобы Украину вести в будущее. А не постоянно создавать вот эти споры о прошлом. Кстати говоря, споры о прошлом, учитывая нашу сложную историю, они только нам мешают. Если б в Америке сейчас только о прошлом вспоминали, какие там были расовые войны, гражданская война (Юг-Север) - они бы не занимались экономикой, не были процветающей страной, а валили памятники, как это была попытка в 17-м году, когда помните - Трамп - валили памятники. Тоже было такое. Может, надо "перезаряжать" все-таки наше видение элиты, как и видение общества? Вперед. И если открывать архивы, то по-умному, правильно, дозированно, чтобы это способствовало национальному консенсусу, а не, наоборот, новому витку национального противостояния.

Виктор Медведчук: Спасибо. Полностью с Вами согласен. Но когда Вы говорите “по-умному”, то, мне кажется, это не про нас. Мне кажется, это не про нас.

Не-не, я не имею в виду Вас и меня. Более того, я же Вам сказал не то, что это мое желание или это моя позиция, о том, что это надо всё. Я сказал о том, что уже поднимают люди из команды Зеленского вопрос об этом. И это воспринимается под аплодисменты. И Вы это знаете, господин Карасёв, что, да-да, конечно, надо узнать, надо поднять, надо выяснить, кто виноват. Надо привлечь к ответственности. Я с Вами абсолютно согласен, что есть вещи, которые, правильно, мы уже проехали. Мы назад не вернемся. Надо думать о завтрашнем дне. Надо думать то, что мы называем, и наша партия, называет “сшивать страну”. Сшивать страну. Но при этом я, господин Карасёв, никогда не употреблял термина - “государственный переворот”. И даже, когда со мной спорили, я говорил: “Это неправильно”. И не потому, что это кто-то не хочет слушать. Или тот, кто услышит, не дай Бог, от меня такие слова, поменяет ко мне отношение. Нет. Потому, что есть тут в основе еще юриспруденция. А это в основе моего видения во многих вопросах. Так сложилось по жизни. Я хочу быть последовательным, в том числе и в этих вопросах. Но я был за, когда 21 февраля 2014-го года Верховная Рада, с участием Партии регионов, там было около 90 голосов именно их, проголосовали амнистию. А если быть точным - Закон о непривлечении к уголовной ответственности лиц, участвующих в мероприятиях, связанных с революцией достоинства, начиная с 23-го ноября по 21 февраля. Я считал это правильным. Потому что надо освободить этих людей от ответственности, это целесообразно с учетом духа времени. И с учетом тех людей и того, что ими руководило. Но тогда почему та власть, и уже эта власть, говорит, что мы не согласны подписывать закон об амнистии на Донбассе? Чем это отличается одно от другого? Расскажите мне, пожалуйста. Ничем. И это обязательство Минских соглашений. Это обязательство, утвержденное Резолюцией Совета безопасности ООН. Нужны адекватные меры.

Я могу быть не согласен, или согласен: почему прекратили дела, почему не дорасследованы многие преступления. Но тогда мы исходим из позиции мира. Из позиции частичного, умышленного забвения, если я правильно Вас понял. Но оно целесообразно для того, чтобы “сшивать” страну, а не накалять обстановку. И не выслушивать, когда люди приходят и говорят: “Враг, это враг Украины. Нам с ним не по дороге”.

А кто тебе сказал, что ты имеешь право определять, кто враг Украины? Какой Украины? Кто тебе дал право говорить от имени страны? Кто дал возможности говорить, что будет вот так, а не иначе? Кто дал право господину Порошенко, который после принятия закона о функционировании украинского языка заявлял, и по поводу подписания указа Путина по поводу упрощенного гражданства для наших граждан Украины, проживающих на территории ОРДЛО, заявлять о том, что нам необходимо усилить санкции и проявлять, и давать оценки, которые свидетельствуют о его агонии? Которые свидетельствуют о его очередном этапе истерии.

Вы думаете, что это все объективно? Да нет. Это он начал ставить палки в колеса Зеленскому. Посмотрите на реакцию господина Зеленского. Это ж уже его была реакция после этого принятия, когда в четверг голосовали за этот закон. Что сказал господин Зеленский? Я стану Президентом. Мы изучим. Если там будет то, что не отвечает интересам наших граждан, то, что там нарушает права и свободы наших граждан, мы этот вопрос пересмотрим. Правильная реакция? Абсолютно правильная. Объективная? Объективная. Я сторонник того, что тот закон, который принят, является антиконституционным законом, потому что он нарушает статью 10, 11, 22-ю. Я считаю, что это закон, который дискриминирует русский язык. И языки нацменьшинств. Пусть президент новый, который вступит в должность, посмотрит на это. Он будет смотреть. А я вам говорю уже сегодня, что наша партия сделает все, чтобы этот закон не действовал. И при этом наша партия считает, что единственный украинский язык является государственным, в соответствии с 1-й частью статьи 10-й.Но при этом наша партия принципиально будет отстаивать то, что предусмотрено частью 3-й статьи 10-й. Я цитирую: “На территории Украины гарантируется развитие, использование, подчеркиваю, использование и защита русского и других языков нацменьшинств”. Так должно быть и так будет в нашем обществе и в нашей стране.

НАДЕЖДА САСС: Спасибо. Спасибо, Виктор Владимирович. Только что Вы ответили на один из тех вопросов, которые...

Виктор Медведчук: Я чувствовал.

НАДЕЖДА САСС: Да, чувствовали, однозначно. Смотрите, задам тогда следующий вопрос. На дебатах Владимир Зеленский, говоря о двуличии Порошенко, сказал следующее: “Есть два Петра Порошенко. Один из них считает себя главным врагом Кремля, прощается с немытой Россией, кричит: ”Геть від Москви”, а второй Порошенко через Виктора Медведчука “передает приветики Кремлю”.

Виктор Медведчук: Да.

НАДЕЖДА САСС: Дословно. Раз уж прозвучала Ваша фамилия. Я понимаю, что Вы, как участник переговорного процесса по Донбассу, не все секреты нам можете рассказать, но скажите, пожалуйста, за эти пять лет нынешняя власть общалась тайно с Кремлем для того, чтобы смягчить реакцию Кремля на воинственную публичную риторику? Потому что мне, я думаю, как моим единомышленникам и большинству украинцев, не очень-то верится, что Петр Порошенко так агрессивно и жестко, как он говорит, общался с Путиным и серьезно с ним ссорился.

Виктор Медведчук: Но если бы он так общался, то с ним бы не общались. Это первое. Второе - насчет “приветиков”. Я честно, откровенно и объективно признаю: никогда “приветов” ни от одного к другому и от другого к тому одному - не передавал. Раз. Теперь насчет общения. И тайного. Общение до определенного времени было. Вы знаете, что были и встречи. Были общения в “нормандском формате” очные. Были телефонные разговоры в “нормандском формате” и вне “нормандского формата”. Об этом всегда сообщалось пресс-службой президента. Были случаи, когда это не сообщалось, но это случайно делала пресс-служба другого президента. И общество, и СМИ об этом все-равно знали. С определенного периода, когда вот эта антироссийская истерия и пещерная русофобия в действиях Порошенко, в его заявлениях, в его лозунгах стала, как он считал, и как он пытался это сделать, заняла уровень государственной политики, - никаких общений между одним и другим не было. Что было? И я это откровенно могу говорить. Было общение, в том числе и с моей помощью, в вопросах освобождения и обмена.

И здесь я хотел бы более детально, но коротко, Вячеслав, если Вы мне позволите, остановиться. Особенно с учетом последних заявлений господина Порошенко в отношении меня и обвинений в неэффективности при обменах. Так вот, этот процесс согласования общения, был очень, скажем, такой, интенсивный во второй половине 2017-го года. Когда мы вели переговоры по освобождению, и собралось огромное количество людей, несколько сотен, с одной и, с другой стороны, которые требовали освобождения, и это освобождение могло иметь место только в результате обмена. И вот когда я вёл эти переговоры, кстати, переговоры по обмену и освобождению всегда вёл только я, потому что в Минске это была подготовительная работа. В Минске нет людей, которые принимают решения. Такие решения принимают руководители в Донецке, в Луганске, и там, где это касается России, - в Москве. И другие лица в этом участия не принимали, как, собственно, и в Украине. Эти решения принимал один человек. Это господин Порошенко. Так вот, когда мы договаривались и вышли на то, что мы можем обменять, возникла проблема, при которой позиция принципиальная была Порошенко. В этот список, который мы можем освободить - хотя в Минских соглашениях написано: обмен, в статье 4-й, всех на всех - он сказал: “Мы здесь можем освободить только тех, кто не обвиняется в особо тяжких преступлениях”. Первое. Второе. “Мы не можем включать в этот список на обмен лиц, преступление которых, или преступная деятельность которых, связана, тогда с АТО, антитеррористической операцией.” И это было краеугольным камнем невосприятия со стороны Донецка и Луганска. Они говорили нет. Записано - всех на всех. Совет Безопасности ООН утвердил - выполняйте! А выполнить Порошенко отказывался. И мы перетягивали эти канаты, это одеяло до тех пор, пока я не поехал и не попросил Владимира Владимировича Путина. Меня поддержал в этом Его Святейшество Патриарх Кирилл. Где я обратился, чтобы, используя его авторитет, он обратился в Донецк и Луганск к лидерам, тогда это был господин Захарченко и господин Плотницкий, провести этот обмен, подчеркиваю, на условиях Украины. Вот с той позиции господина Порошенко, которую я сегодня, и тогда, и об этом ему прямо в глаза говорил, считаю необъективной и необоснованной. Почему?

Потому что он когда-то сам использовал риторику в качестве примера, который приводил ему я. Когда за сержанта израильской армии отдали тысячу 26 человек преступников, 400-та из которых были осуждены за убийства двух и более лиц. То есть, когда речь идет о свободе людей, когда речь идет о том, что людей надо вернуть домой в семьи к родственникам, вопрос не стоит в торговле. Это не торговля. Это процесс освобождения. Людей ждут дома, в семьях, родственники. Продолжая "принципиально", ограничено настаивать, президент Порошенко сказал: ”Если они не согласятся - мы этого делать не будет". Россия убедила, в лице президента Путина, убедила Донецк и Луганск пойти на это.    21 декабря 2017 года были назначены переговоры в Москве, где мы должны были окончательно определить место передачи, время и уточнить индивидуальные характеристики отдельных людей. И вот, когда я уезжал, я пришёл к нему. И он сказал: “Есть проблема, Виктор Владимирович. Что за проблема? В этих списках, которые мы трижды передавали и согласовывали. Это были списки 306 на 74. Есть 18 граждан России, которые осуждены в Украине. В зоне АТО. В зоне АТО. И Вы даже помните, когда суды освобождали этих людей, готовя этих людей к обмену. Так вот этих людей мы не отдадим. Есть международная конвенция”, а дальше шел бред переводимый. Я, честно говоря, вспылил, даже хотел выйти из кабинета, он меня остановил. И я говорю: “Я гарантирую, что обмен уже сорван. Я гарантирую”. Я на следующий день поехал в Москву, приехал к Путину. И, говорю: “Владимир Владимирович, вот такая ситуация, примите решение. Я даже не хочу заикаться ни донецким, ни луганским”, которые должны были приехать на следующий день.

Он сказал: “Виктор, мы договорились, я дал добро, я вмешался в процесс”. Кстати, на это, видимо, и был "тонкий", "торгово-направленный" интерес и смысл господина Порошенко. “Мы приняли это решение, я принимал, ты. Здесь задействован не только то, что мы делали, но и твой авторитет. Поэтому мы должны это сделать, потому что вместо этих 18 дали других 18 их было достаточно, чтобы поменять”.

И мы пошли на этот обмен, и мы сделали. Но условие то было какое? Что это первый этап, а второй этап будет - всех установленных на всех установленных, а это еще десятки людей. На сегодняшний день это - 62 на 185. В январе нет, в феврале нет, почему? Порошенко говорит: "Давайте менять 10 на 25". То есть мы отдадим 10, вернут 25. 15 на 35. И так дальше. Я говорю: "Стоп! Я договаривался о другом. Но не ты ж договаривался, я договаривался. Я же давал слово. И у меня есть свой авторитет, в том числе и в России. Я ж не давал это слово от себя. Я же давал это слово, потому что мы с тобой договорились, мы ж с тобой согласовали этот вопрос!" Он говорит: “Нет.” И тогда, где-то в апреле или в мае, то есть год тому назад, я заявил, и сделал это публично, что сегодня обмена не происходит по вине украинской стороны. По вине того, что у руководства Украины нет политической воли. И я после этого не ездил в Минск и отказался вести переговоры. Сказал, что пока не будет всех установленных на всех - я пообещал это людям - мы дальше это продолжать не будем.

что касается граждан Украины, находящихся в России. Эти переговоры продолжаются и по Сущенко, и по Сенцову. И, если б не известные события в Донецке, связанные с убийством Захарченко, мы бы, может быть, сдвинулись, потому что уже были достигнуты договоренности об этом. Если бы не то, что случилось, то, может быть, уже эти вопросы, многие, были сняты с повестки дня. Точно так, как сегодня решается вопрос по морякам. Но этот вопрос сегодня другой, как я уже говорил, отвечая на один из предыдущих вопросов, это не вопрос обмена, это вопрос освобождения. Будем заниматься. И я буду это делать и дальше.

НИКИТА ВАСИЛЕНКО: Люди, которые здесь хлопают, их обокрали и уничтожили их здоровье. Вы были когда-то одним из лидеров левой партии Украины, имею ввиду Социал-демократов. Сейчас левые остались в Украине. Так вот, они требуют самого строго наказания, сейчас кстати о Порошенко, того же Порошенко. Начать с конфискации фабрики и потом по полной программе. Снятие Луценко, который принимал неправомерные решения. Это слова Кивы. А как Вы, как лидер партии, в душе левый, я надеюсь, потому что я левый профессор, ну коллега вы ж тоже левый.

Виктор Медведчук: Я в душе всегда останусь социал-демократом.

НИКИТА ВАСИЛЕНКО: Ну да, но немного левизны есть там в этом. Вот. Как Вы относитесь...

Виктор Медведчук: Легкой такой, да, левизны.

НИКИТА ВАСИЛЕНКО: Ну у вас есть это, у кого-то меньше. Я хотел спросить, как Вы относитесь и на сколько реалистично мы придем и все-таки накажем этих людей хотя бы их имуществом? Уже не говоря, что они требуют вот этого вот.

Виктор Медведчук: Смотрите. У меня в отношении этого, о чем Вы спрашиваете, всегда была принципиальная и последовательная позиция. У меня есть личные счеты, как у гражданина, со всеми теми, кого Вы перечислили. Но это мои личные счеты. Я считаю, что принцип государства, а тем более правого, которое мы утверждаем, что оно есть, я в этом сильно сомневаюсь, но считаю, что остатки правового демократического государства в Украине присутствуют. И должен действовать принцип: перед Законом все равны. Если будет установлено, что те, кого Вы перечислили: и господин Порошенко, и господин Луценко, и многие другие из его или из их окружения совершали действия, в которых есть признаки уголовных преступлений, - они должны нести ответственность. Если это будет так, по призыву какой-то политической силы, то завтра на месте их могут оказаться и другие, которые, как мы уже слышали в сегодняшней нашей программе, пришли и сказали: "Вы враг Украины!".

Враг Украины где должен быть? Он должен быть или физически уничтожен, или сидеть в тюрьме. С этим принципом я никогда не соглашусь. И не потому, что это может быть касаться меня, а потому, что это неправильно, с этим нельзя мириться и все должно быть по закону.

И если та система правоохранительная и правосудия, а я бы очень этого хотел, была действительно профессиональной и качественной, сможет это доказать и сделать, то тогда мы будем аплодировать людям, которые нашли, доказали и привлекли к ответственности. А пока, мы можем с Вами быть удовлетворены одним - одна форма ответственности наступила, и она не последняя, это форма политической ответственности. С Порошенко и его командой политическая ответственность уже наступила. Я в этом уверен, и я этому, кстати, искренне рад.

ДЕНИС РАФАЛЬСКИЙ: В последнем интервью Сергей Левочкин сказал, что Вы и его группа продолжают строить общую партию и цитата: "Посмотрим, что из его получится”. Мне интересен Ваш прогноз, что из этого получится, действительно из партии "Оппозиционная платформа - За жизнь" И, ну, учитывая, что у Вас непростые отношения, как говорят в политических кругах…

Виктор Медведчук: Вы знаете, во-первых, я попытаюсь Вам доказать, что я более уверенный и более категоричен в оценках как партии, так и наших взаимоотношений. Во-первых, у нас нормальные, творческие партийные отношения. Нормальные. И с господином Бойко, и с господином Левочкиным. И эти нормальные отношения не только у меня, но и у господина Рабиновича. Такие же отношения у нас между руководителями областных организации партии "За Життя". Вы знаете, что на этой основе, на этом фундаменте была создана "Оппозиционная платформа - За Жизнь". И поэтому у нас могут быть определенные дискуссии, не согласованные те или иные вопросы, но это и есть партийное строительство и партийная дисциплина. И мы можем дискутировать и высказывать разные точки зрения. Но когда решение принято - оно должно исполняться. Это первое. Второе, по поводу построения партии. А я считаю, что мы уже её построили, эту партию.

Почему? Потому что партия "За Жизнь" - она была. И она в своих рейтингах, в своих программах, в своих действиях, судя по реакции наших граждан, наших избирателей, - она уже демонстрировала то, что в нее верят и на нее рассчитывают.

То, что произошло в преддверии президентских выборов, когда мы объединились и смогли объединить двух самых рейтинговых политиков, которые по всем социологическим исследованиям занимали и могли занять достойное место в палитре кандидатов в президенты, как минимум в первом туре -  я имею в виду господина Бойко и господина Рабиновича - это говорит о том, что объединение партийных политических усилий привело к результату. И этот результат положительный. Бойко набрал почти 12% голосов наших избирателей. Партия есть. Партия работает. У нее огромный сегодня объем работы. И он связан, и я этого не скрываю, говорю и буду говорить.

Господин Зеленский получил голоса на Юго-Востоке нашей страны.

Мы говорим, что наша партия сконцентрировалась на защите интересов жителей Юго-Востока, русскоязычного населения. На защите интересов тех, кто пострадал от тарифного геноцида, от криминального беспредела. Миллионы людей стали нищими из-за неправильной, враждебной для страны и для людей экономической политики. Наша партия взяла на вооружение то, что может изменить ситуацию к лучшему и построить в Украине - Украину, как успешную страну. На этом партия сконцентрировала свои усилия. Она развивается. Она растет и достойно пойдет на парламентские выборы.

Так вот, возвращаясь к Юго-Востоку, где победил господин Зеленский. И в первом туре, Вы помните, он победил, если брать 8 регионов, которые общепринято относить к Юго-Востоку, он победил в шести, а наш кандидат: в Донецке и Луганске - в двух, то во всех этих шести Бойко занял второе место.

Я считаю, что многие наши сторонники, как те, которые уже являются такими и которые потенциально, обратите внимание дальше, обязательно будут нашими сторонниками до парламентских выборов, - обязательно поддержат нашу партию. Потому что мы не на словах, а на деле выступаем и защищаем их интересы. И я снова возвращаюсь к мирному плану урегулирования на Донбассе. Мы говорим о возвращении людей через их интересы, через их убеждения.

Мы говорим об экономических отношениях. И мы говорим, что мы можем снизить тарифы не на словах или с помощью применения арифметических действий - в 2-4-6. Мы говорим, как мы можем это сделать. Более того, мы договорились с Россией, которая готова сегодня уменьшить и снизить цену на газ на 25%, и сделать сегодня тарифы значительно меньше, чем они есть. Мы знаем, как влиять на тарифную политику. Мы знаем, как изменить эту ситуацию. И мы показываем, как мы это будем делать. И опять-таки не на словах, а на деле. Поэтому у нас есть все, чтобы завоевать доверие. Осталось только сделать всё, чтобы донести эти идеи, эту информацию до людей.

Вот этим мы занимаемся. У нас есть механизм, есть ресурс. Этот ресурс называется "Оппозиционная платформа - За Жизнь".

ЮРИЙ МОЛЧАНОВ: Виктор Владимирович, результат Зеленского на мой взгляд - это ещё и то, что Порошенко много лет себя сознательно или подсознательно, но загонял в узкую праворадикальную, националистическую нишу. Ну, объективно.

Виктор Медведчук: Естественно

ЮРИЙ МОЛЧАНОВ: И общество, естественно, разведено. Тезис, который сегодня из Ваших уст прозвучал, который я, как человек, просто как личность, готов поддерживать всеми силами, каким-то образом “сшивать” общество. Потому что оно разодрано. Не понимаю как. Вот Вы много об этом говорите. У Вас есть какие-то практические шаги, которые Вы себе представляете, чтобы, вот может быть, Зеленскому, может быть, Вам как политической силе - что нужно на практике реализовать, чтобы люди постепенно начали трезветь, успокаиваться и приходить к тому, что действительно, мы все живем в одной стране и внутренняя вражда - это наш первый враг?

Виктор Медведчук: Попытаюсь представить свое видение и концепцию, отвечая на Ваш вопрос.

Смотрите, что произошло. Вы абсолютно правы, что в течение определенного последнего времени, да, господин Порошенко начал исповедовать вот эту антироссийскую истерию, пещерную русофобию. То есть то, что противопоставляет одно к другим. Что он делал? Какая была задача? Его задача была победить на вот этом электоральном поле, даже не национал-радикалов, а, скажем, национал-демократов - проукраински настроенных последовательно людей.

Ведь на этом поле он был не один. Не один. Там были: Тимошенко, Гриценко, Ляшко. Я даже не буду перечислять других. Там Смешко, Гриценко я уже назвал. То есть эти все люди были на одном электоральном поле. Садовой. Там Вакарчук планировал участвовать. Ему надо было быть лучше их. И он избрал это поле.

Он избрал не просто поле. Он избрал, что вы все остальные вообще-то приспешники Кремля, потому что я один. Ну, это он про себя. Это не про меня. Я один являюсь тем, кто может защитить страну от Кремля и противопоставить нашу страну и политику будущего государства - в противовес Кремлю и в противовес Российской Федерации. И он в этом ошибся. Потому что, когда господин Зеленский после первого тура, если Вы помните, в одном из интервью 7-го апреля на канале ТРК "Украина" заявил о том, что наш результат он имел в виду - не просто 30%, а те голоса, которые были отданы по территории всей Украины. Вы же помните, что он победил во всех областях, кроме 4-х.

Три. В трех победила Тимошенко. Нет, извините. В двух - Тимошенко. В двух - Бойко. А Порошенко ни в одной не победил. Порошенко не победил ни в одной. Так вот он сказал тогда о том, что вот мы сшили страну. Он не так сказал. “Мы объединили страну”. Да, он прав. Только объединили страну в противопоставлении вот этой враждебной, по отношению к стране и к украинским гражданам, политике Порошенко. Вот здесь они объединились. Вот здесь они объединились.

А теперь вопрос заключается в другом. Что делал Порошенко? Он попытался сделать невозможное. А именно: он попытался в стране - в нашей стране, в Украине. В 21-м веке, в стране, которая находится в центре Европы, выстраивать идентичность среди людей, которые ходят в разную церковь.

Разговаривают на разных языках. По-разному оценивают исторические факты. Он попытался выстроить идентичность всего народа, исходя из интересов только его части. И это была самая главная и преступная ошибка Порошенко. Он за нее поплатился.

Теперь к тому, о чем Вы спросили. Есть ли у нас видение или концепция? Есть. Эта формула называется “формула национального успеха нашей страны”. И она создана много лет тому назад, где-то в 2011-м или 2010-м году. И в одной из моих монографий о гражданском обществе описано.

Заключается она очень просто. Это арифметический вид формулы, где в числитель надо вынести историю, веру, язык. А в знаменателе оставить уровень дохода населения, уровень благосостояния. То есть, объединиться за счет того, что может объединять людей. А вот то, что в числителе, делать таким образом, чтобы те, которые живут в одних регионах не противопоставляли другим регионам. И я Вам приведу такой пример из того времени. Когда-то Украина готовилась к Евро-2012. И вот приезжает мой друг из Львова и говорит: “Слушай, наши …” и там пару эпитетов. Я не буду их воспроизводить в публичном месте. Рассказывает о депутатах Львовского областного совета и говорит: “Знаешь, что они надумали? Они надумали аэропорт назвать аэропорт имени Степана Бандеры. Ты понимаешь или нет?” Я говорю: “Понимаю. Ну, и пусть называют.”

А чего? Ну, если они считают национальным Степана Бандеру во Львове - я не против. Но тогда не надо влазить со своими оценками и видением в тот же музей “Молодой гвардии” в Луганской области. И во многие другие вопросы. Тогда не надо влазить туда, куда носят цветы наши ветераны. Какие памятники они чтут. И какие праздники они празднуют. Не влазьте в это. И можете делать то, что Вы хотите. Потому что вот это и есть, вот это и есть, уважение. Взаимоуважение в стране, которая геополитически так случилась.

Ведь то, что мы живем сегодня в нашей стране, мы должны быть благодарны Богу. Но это искусственное территориальное объединение. Почему искусственное? Потому что Украина в современных границах - это территория, где в разные века, начиная с 10-го, мы можем сейчас анализировать, находились различные государственные объединения. Где была разная культура, разная вера, разные языки. Разве это не так? Киевская Русь, Золотая Орда, Литовское княжество, Польское королевство, Крымское ханство, Австро-Венгерская империя, Османская империя, Российская империя, Советский Союз. Разве это не так? Как можно сегодня добиться общности, образа жизни, философии мысли, у людей, которые живут в Донецкой и Луганской области, и во Львовской, Тернопольской, Ивано-Франковской. Но мы в одной стране, надо жить мирно, надо “сшивать” эту страну, надо думать о людях, которые бы могли, кому-то что-то простить. Как правильно господин Карасев говорит: на что-то закрыть глаза, умышленно закрыть глаза. Закрыть рот отдельным политикам для того, чтобы они не будоражили и не провоцировали эту ситуацию. И подумать о людях. Подумать о том, что, нет, давайте, чтоб мы жили хорошо.

А если мы будем жить хорошо, то мы найдем мир и взаимопонимание, и мы не допустим не только раскола, но и распада, который, к сожалению, имеет место начиная с 2014 года. Вот это успешная страна, вот это формула, национального успеха, и национального развития Украины. Так мы считаем и так наша партия это будет отстаивать.

ВАДИМ КАРАСЁВ: Ну да если продолжать, то это, скорее, малая империя, нежели национальное небольшое государство. ...отсюда, кстати говоря, что мы колония, деколонизация, ну в колониях не строили космические корабли и ракеты.

Виктор Медведчук: Совершенно верно

ВАДИМ КАРАСЁВ: Самолеты и так далее.

Виктор Медведчук: Я прошу прощения, господин Карасев. И в колониях, если брать даже УССР образца 90-го года, не было промышленности индустриального развития. Где мы, УССР, не СССР, а УССР - занимал, входил в десятку лучших стран Европы, по таким отраслям как: металлургия, оборонка, промышленное производство, приборостроение, космос и авиация. Мы же входили в 10 лучших стран, и показателей производства в Европе. Именно потенциалами возможностями УССР.

ВАДИМ КАРАСЁВ: Вот как раз к формуле успеха. Вот смотрите, все-таки, вот мы не случайно начали с 99-го года. Потому что после 99 года, национальное право и идея, получило политическое воплощение, воплощение в государственном курсе. Это национальное право идея. Это политические циклы, правят идеи, правят, между прочим, идеи.

Виктор Медведчук: Но не в основе этих циклов. Фундамент.

ВАДИМ КАРАСЁВ: Да. Поэтому больше 20 - 30 лет идеи не правят. Сейчас возникает запрос на новую идею, и то, что действующий Президент получил такое поражение, что тоже говорит о том, что этот курс, который на строительство нации, национального строительства, вот он как бы завершен. Он исчерпал себя. И возникает вопрос: а что дальше? Какие идеи сейчас могут править? В каком смысле? Левые идеи сейчас тоже в мире нигде как бы особенно не развиваются, потому что на смену приходит популизм. Или левого или правого толка. Так? Но для того, чтобы думать о государстве, государственном курсе, какую идею сейчас надо, так сказать, положить в эту основу? Мне кажется, формула успеха - это мало. На данном этапе. Что можно поменять? Потому что, допустим, курс на строительство нации, предполагает вступление в НАТО, Европейский Союз там, еще там какие-то вещи: язык, культура и так далее. Что здесь? Потому что без союзов, без каких-то больших объединений интеграционных, в современном мире страна не имеет тоже будущего. Значит нужно думать и об этом. Как Вы вот на это смотрите? Потому что НАТО и ЕС - это, мне кажется, в Конституцию внесли. Больше этого не будет. Это, мне кажется, все, дальше брейк. Но вот что взамен предложить? Мы критикуем НАТО, ЕС и так далее и так далее, но где альтернатива?

Виктор Медведчук: Во-первых, я с вами согласен. Во-вторых, смотрите, конечно, НАТО и ЕС то, что мы предложили в Конституции - это вообще не предмет правового регулирования основного Закона. Это, по большому счету - это пиар-акция, которая использовалась одним кандидатом, фамилия его - Порошенко. Использовалась действующим президентом для выборов. Всё. Забыли. Продолжаем двигаться дальше. Желательно вперед.

Теперь по поводу идеи. Смотрите, успешная страна или успех - это идея абстрактная. Но этот абстрактивизм, в данном случае, он должен зиждиться на конкретных вещах. Когда мы говорим, что нам надо радикальным образом изменить экономический курс - это означает, что в тех условиях экономической парадигмы, когда развивается наша экономика, и наш Кабинет Министров, который руководит центральным органом исполнительной власти и тот, который был во главе с Яценюком, и тот который с господином Гройсманом, идут по пути того, что указывают из-за океана, или тот, который является модным, означает, что он - это путь наш в никуда.

Мы должны исходить из наших возможностей. Возможностей экономики нашей страны. Если мы дальше будем оставаться в условиях Зоны свободной торговли с ЕС, поверьте мне, господин Карасев, ничего не изменится. Как человек, который что-то понимает, в том числе и в экономике. Почему? Потому что у нас нет фундамента. У нас нет основы для дальнейшего развития. То, что нас загнали в фарватер условий и требований зоны свободной торговли с ЕС означает, что мы стали одновекторными. Украина, и я уверен Вы это поддерживаете, должна быть в вопросах экономики, многовекторной.

И когда мы говорим про мост, можно же другие сравнительные образы использовать в этой ситуации. Совершенно верно - все может быть. Мы должны искать, не говорить о том, что: “Нет! Россия - да это плохо”, “Запад? Да, красиво. Смотрите, у них красивые гостиницы, дороги, у них высокие зарплаты”. Ну и что? Ну и что, я спрашиваю? И каким образом добиться средней заработной платы: в Швейцарии 4 тысячи евро, или 4 тысячи швейцарских франков, извиняюсь, там евро не ходит. Ходит, но не является национальной валютой.

Как? Как добиться 3-х тысяч, 2-х с половиной, которые есть в Германии, Франции, и во многих других? Как? Только наполнить реальным содержанием экономику.

А как мы можем сегодня, с этой коррупционной составляющей, которая стала номер 1? Разве когда-то Украина при прежней власти, любой прежней власти, занимала первые лидирующие места в вопросах коррупции? Разве когда-то Украина занимала по данным бизнес ассоциаций стран Европы, не Евросоюза, а Европы, последнее место в течении 17 -18 года по условиям ведения бизнеса? Никогда не занимала. А мы занимаем.

Как в таких условиях сегодня можно говорить, как можно говорить о развитии бизнеса и экономики при этой судебной системе? Как можно говорить о прогрессивном антимонопольном законодательстве, но при полном бездействии антимонопольного комитета? У нас же монополии, крупные монополии, душат всё, не только малый, но и средний бизнес. Если мы это не изменим, то у нас нет основания для развития отечественного бизнеса и отечественного производства.

И если мы будем дальше заниматься политической трескотней, сведением счетов, развешиванием ярлыков, - мы никогда не придем к этому общему знаменателю. И для того, чтоб это не просто была идея, потому что идеи хороши для того, чтобы они вмещались на знамени, на баннере, на билборде. Для этого они хороши. Но их надо наполнять реальным содержанием. И мы должны это делать. Но для этого общая власть должна знать, как это делать и быть уверенной и принципиальной в достижении этих целей. У нас нет ни первого сегодня ни второго.

И, с учетом характеристики деятельности той власти, которая, к счастью, покидает свои должности и кабинеты, как и той, которая приходит. Может быть, мы чего-то не знаем, я заранее прошу извинения. Но если мы узнаем, и это будет так, естественно, мы будем делать всё, чтобы это случилось. Но пока, к сожалению, на мой взгляд, это не предвидится.

И вот это самое страшное для страны. Страны, которая не знает очертаний своего будущего. Которая не знает своего завтрашнего дня, а значит не может пообещать людям того, чтобы их жизнь - из той, которая есть, а это: обнищание миллионов наших граждан; жизнь, где тарифы зашкаливают; где цены на газ поднялись за последние годы с 14-го на 1080%; где цены на отопление поднялись на 1200%; где минимальные пенсии упали в 2,2 раза; минимальные зарплаты в 2,1 раз, минимальный, извините, прожиточный минимум в 2,1 раза упал; где мы являемся, самой бедной страной в Европе.

И по уровню ВВП на человека, и по минимальной заработной плате, и по средней заработной плате, и по индексу личного материального состояния, где мы находимся 123 в мире среди 140 стран, и на самом последнем месте Европы. Мы сегодня на дне. И для того, чтобы с этого дна подняться, мы сделали многое. Мы сегодня дали отпор той власти, которая кормила нас завтраками, обедами, ужинами, но в следующий день, или в следующие годы, или в той, другой жизни, в которую мы пока не спешим. Так вот для того, чтобы уйти от этого, вернуться на реальную почву, и на реальный грунт возможных улучшений, мы должны действительно понимать о том, что в основе лежит экономика. В основе лежит бизнес. Необходимо создать им условия. Необходимо сделать все, для того чтобы это развивалось. Не будет этого - но ничего другого тоже не будет, к сожалению.

НАДЕЖДА САСС: Виктор Владимирович, такая достаточно щепетильная тема, о которой я предлагаю нам с Вами поговорить.

Виктоп Медведчук: С удовольствием.

НАДЕЖДА САСС: Возможно, меня заклеймят, я к этому морально готова, наши еврооптимисты. Но, 14 июня, в Киеве, пройдет уже традиционный Марш равенства, марш в поддержку ЛГБТ-сообщества. И Вы знаете, конечно, для европейцев - это очень важная тема. Я даже вот знакома с депутатом Европарламента, от Германии - Ребеккой Хармс, которая открытая лесбиянка, она этого не скрывает но и она поддерживает среди наших политиков, исключительно тех, кто на таких маршах присутствует. Например, Сергей Лещенко и так далее. Мой вопрос: Вы. Как Вы относитесь к таким маршам: как гражданин, как юрист, как политик? И скажите, пожалуйста, где вот эта грань между защитой сексуальных меньшинств и пропагандой, которую в Европе уже навязывают данные люди.

Виктор Медведчук: Ну, первое, для того чтобы не было вопросов: я исповедую традиционные ценности, православные, славянские ценности. Дальше, я думаю, не надо объяснять. Теперь как я к этому отношусь. Я отношусь в том, что популяризировать, пропагандировать эти действия категорически нельзя. Особенно в православной стране. Особенно в стране, где семейные ценности не там, где родитель номер 1, и родитель номер 2, а там, где есть мама и папа, там, где есть сестры и братья, там, где есть нормальная семья, как в православном славянском государстве.

И всё, что этому мешает, всё, что направлено против вот этих семейных ценностей, - оно не должно восприниматься. И оно не должно быть навязано в нашем обществе. А тем более, когда это пытается навязать власть, в угоду каким-то своим интересам, которые сегодня являются одним или другим модным течением в Европе. Мы должны исповедовать своё. Мы - самостоятельная, независимая и самодостаточная страна со своими ценностями и со своими устоями. И я, как человек, как политик, как и наша партия будет стоять на устое сохранения именно этого. А всё остальное может иметь место. Если это личное. Если это не популяризируется, и если это не выставляется на показ, и не выставляется в качестве демонстрации. Вот с этим я категорически не согласен и буду бороться.

НИКИТА ВАСИЛЕНКО: Недавно у моей знакомой заболел ребенок, и она мне говорит: “Никита Кимович, ночь, температура у девочки. Я позвонила” Слушайте дальше фразу: "К счастью, скорая приехала".

Виктор Медведчук: Уже это счастье.

НИКИТА ВАСИЛЕНКО: "К счастью". Она сказала слово "к счастью". Поэтому я у Вас хотел спросить. Я понимаю, что теория может быть фантасмагорична, но не является ли назначение псевдо-иностранных специалистов, Супрун, поляков, ну фамилий я не буду, национальность называть.

Виктор Медведчук: Прибалтов, грузинов…

НИКИТА ВАСИЛЕНКО: Да, етцетера, етцетера. Не является ли просто прямым причиной. Прямой целью уничтожения, уменьшений украинского народа. Ну как говорил один американский госсекретарь - "до 15 миллионов - больше не надо".

Виктор Медведчук: Вы напомните мне фамилию этого секретаря? И это правда. Вдумайтесь, что для страны Украина это было очень много 52 - 48. Сегодня, правда, мы не знаем сколько, если быть честными и откровенными. Да, так вот. Когда нам навязывают вот этих иностранцев, как крупных специалистов непонятно в чём, и непонятно откуда то, безусловно, я противник подобного явления. Потому что даже если у нас сегодня 35 миллионов населения, то, неужели, среди этих 35 миллионов нельзя было найти министра здравоохранения? Министра экономики? Министра финансов? Руководителя украинской железной дороги?

Руководителей других государственных корпораций? Неужели? Я знаю. Вы знаете, было время, когда я работал главой Администрации Президента. Фактически, был начальником отдела кадров страны. Я знаю наш кадровый и профессиональный потенциал. Да, во многом он уничтожен, законами люстраций, и другими прогибами перед Западом, той или иной власти. Но внешнее управление, которое ввели в Украине, внешнее управление Соединенных Штатов, диктует нам эти условия.

Вы же помните, когда появились эти деятели? Правительство Яценюка, при уже новом правительстве, когда президентом стал Порошенко. Это навязывание не просто курса. Это навязывание, еще и выполнение, и соблюдение этого, преступного против Украины и украинского народа, курса. Вот что делала власть в этом отношении. И когда мы сегодня говорим или меня спрашиваете по этому поводу я вам отвечаю, что, конечно же, это терпеть нельзя. И сегодня, допустим, если мы говорим о Супрун и возьмем здравоохранение, я вам скажу, что все это напоминает политику действительно уничтожения людей. Потому что Вы правильно сказали, к счастью, приехала скорая помощь”. Вдумайтесь! А сколько сегодня учреждений здравоохранения на местах закрывается? А сколько врачей лишены работы, потому что или им не платили зарплаты или они искали лучшей доли, вот там, где-то одни в России, другие в Польше, третьи где-то в Европе, где находят эти места. Эти люди оставляют, потому что нельзя же жить за 4-5, а даже 3 тыс. грн. Они должны найти, они должны кормить свои семьи. Они должны содержать себя и своих родных. И вот эти люди лишены всего этого.

И Вы же знаете о том, что госпожа Супрун удерживается здесь. Я термин правильно употребил. Удерживается здесь в качестве исполняющего обязанности Министра здравоохранения по одной простой причине. Даже господин Зеленский, на первом этапе поймался на эту удочку, говорил: “Да, мы Супрун будем поддерживать”. Правда, он потом: "Надо разобраться что там, со скорыми помощами, с акушерскими, фельдшерско-акушерскими пунктами и другим." А кто такая госпожа Супрун? Я сейчас про образование ее не буду говорить. я не буду этого делать. Да. Мы всё хорошо знаем и все хорошо знаем.

А она родственница. Ее брат один из руководителей Центрального Разведывательного Управления. И это общеизвестный факт. Как же с такими людьми можно ссориться?

ВЯЧЕСЛАВ ПИХОВШЕК: Хочу уточнить. Потому что об этом сказал правозащитник Семен Глузман. Пожалуйста посмотрите об этом в интернете.

Виктор Медведчук: Я бы хотел это продолжить, Вячеслав. Глузман не просто сказал, а Глузман - это один из авторитетов в Украине, он написал письмо господину Трампу. И, знаете, что он в этом письме написал? Он сказал: “Соединенные Штаты Америки очень много сделали для свободы слова, торжества права и защиты свобод в Советском Союзе и в последующих этапах развития независимых суверенных государств, в том числе и Украины. Но то, что Вы делаете сегодня, то что Вы прислали и удерживаете, за счёт своего влияния на руководство Украины, госпожу Супрун, является преступлением против украинского народа.” Вот с этим я согласен и этого терпеть нельзя.

ВЯЧЕСЛАВ ПИХОВШЕК: Виктор Владимирович, в конце программы я очень внимательно анализировал вопросы, которые задавали Вам, темы. Для того, чтобы по возможности, в конце программы спросить о том, о чем Вас не спрашивали. Наши зрители, я думаю, многие знают, а те, кто не знает, то стоит напомнить, что и политическая система, по которой сейчас живет Украина, построенная Медведчуком. Политическая реформа...

Виктор Медведчук: Ну, не совсем так. Автором реформы Конституции 2004 года являюсь я. А построена она теме государственными органами, от которых это зависело.

ВЯЧЕСЛАВ ПИХОВШЕК: Мой вопрос заключается, если сказать очень коротко, в нынешних функциях, или в настоящее деятельности, Конституционного Суда Украины. Последние 5 лет, казалось, будто ты живешь в постоянном фильме ужасов. Вот должен что-то решать Конституционный Суд Украины. Вот 5 статья нашей Конституции говорит: "Никакая идеология не разрешена как обязательная" - принимают законы о декоммунизации. Фактически об обязательной идеологии: кто враг, кто не враг. Обращаются депутаты Конституционного Суда. НЕ берем политические соображения. Тянут, правосудное решение не выносится. Принимаются законы против Украинской Православной Церкви. Абсолютно хамский законопроект. Она называется "так-то и так-то", церковь принуждают к другому названия. Принимались абсолютно позорные постановления Кабинета Министров, не оспариваемая власть, относительно поднятия тарифов. Опять Конституционный Суд молчит. Просто молчит. Конечно, вывод из этого прост, что Конституционный Суд Украины - это действительно организация, которая в нынешних, пожалуй, условиях - ​​просто, ну, бесполезная, по-русски говоря. Просто от нее никакой пользы нету. Они просто не делают свою работу. Но как восстановить законность в этом вопросе? Поскольку у людей, очень многих людей, было ощущение справедливости, что Конституционный Суд внесет справедливость какую-то определенную.

Виктор Медведчук: Вы знаете, Вячеслав, не могу согласиться с точкой зрения, что Конституционный Суд не нужен. Или не нужен в этом составе. Я думаю, Вы это имели ввиду, да? Почему? Потому что, действительно, влияние последние годы административного ресурса, начиная с господина Порошенко и других представителей власти, на Конституционный Суд было велико. У меня лично, я мог бы добавить к тому перечню, который Вы сейчас воспроизвели, задавай свой вопрос мне, ещё больше претензий к Конституционному Суду.

Конечно, у всех могут быть претензии к Конституционному Суду. Но он, вообще, не просто Конституционный, он еще и Суд! То есть, он имеет право принимать решения на своё усмотрение. Да, может быть, вопиющее негодование. Несогласие с позицией, по тем или иным вопросам. Но, действительно, этого негодования, несогласия слишком много за последние годы аккумулировалось, и это имеет непосредственное отношение к Конституционному Суду. Мне почему-то кажется, что сейчас, особенно в переходной период, я не имею ввиду, когда один президент уйдет, а другой придет…

А и в первое время, а может быть и в последующее, если админресурс от имени Зеленского не будет влиять на Конституционный Суд, он займет нишу, истинную нишу, как это должно быть в правовом государстве. Я на это надеюсь. Более того, это механизм и ресурс, который сегодня наделен в качестве полномочий, предусмотренного Конституцией, он есть только у одного органа. Это орган конституционной юрисдикции. Это - Конституционный Суд. Другого нет. И если мы сейчас будем идти по пути, или непризнания или ликвидации, или не обращения внимания, то тогда мы лишимся того ресурса, который сегодня призван, который может и, самое главное, имеет право признавать неконституционными многие законодательные акты, которыми с недостатками грешит сегодня наш парламент, принимая те или иные решения. И многие из них даже не обжалуются в Конституционный Суд, хотя они являются не состоятельными именно в свете соответствия Основному Закону, то есть нормам Конституции. Поэтому, ничего мы другого не сделаем, кроме того, чтобы рассчитывать на их объективность и судебную справедливость. И если админресурс не будет оказывать давление, как это было в последние годы, то можем добиться того, что их политика, решения Конституционного Суда будут другими. Более отвечающими интересам нашего общества и интересам страны.        

ВЯЧЕСЛАВ ПИХОВШЕК: Еще один вопрос. "Оппозиционная платформа - За жизнь" заявила, что идет на парламентские выборы.

Виктор Медведчук: Уже пошла

ВЯЧЕСЛАВ ПИХОВШЕК: Вы автор этой политической реформы, по которой будет работать страна дальше, и все социологические опросы показывают, что "Оппозиционная платформа - За жизнь" с большим результатом проходит в парламент. Даже те, которые проводятся сейчас, хотя кампания еще не началась. Объясните и нашим участникам программы, и нашим зрителям, что Вы придумывали тогда относительно политической реформы? Как должна действовать политическая партия уже в тех условиях, в которых теперь существует страна, в тех политических условиях? Что можно будет сделать через парламент, во всем комплексе обстоятельств, уже при президенте Зеленском? Потому что это все произойдет уже после инаугурации, очевидно.

Виктор Медведчук: При определенных действия действующей Конституции, которой все нормы имеют, являются нормами прямого действия, можно исходить из того, что у нас форма государственного управления парламентско-президентская. Исходя из этой формулы, сегодня парламент - это производная после его избрания исполнительной власти. Сегодня Парламент - это тот орган, который является единственным законодательным органом, который не только формулирует и формирует исполнительную власть, но и осуществляет контрольные функции, которые сегодня усечены. Кстати, потому что нет закона об специальной следственной комиссии, что является крайне необходимым, но это тот орган, и это та ситуация, которая может по-другому установить условия жизни в нашей стране.

Я Вам приведу такой пример. Вот сегодня обсуждается новый закон о Президенте Украины, да? Понятно, что очень многим хочется. Ну хотят! Ну вспомнили, что функции Порошенко сам себе присвоил. Но ведь он же не сам себе присвоил. Он же не сам это сделал. Он это сделал с помощью парламента. Кстати, этого. Кстати, этого. Который принимал законы, где расширительно толковали полномочия президента Украины.

Приведем пример: самая актуальная тема - тарифы. НКРЭ - Национальная комиссия по регулированию энергетики и тарифов на коммунальные услуги. Этот орган, его создали законом. И в этом законе указали, что Президент назначает членов комиссии. Там конкурсная комиссия, но это все бутафория, мы всё это знаем, проходили и видели. Он назначает. Законно? Нет. Он не имеет на это права. А Верховная Рада закон приняла? Приняла! И что? Закон действует? Действует! Сегодня они обсуждают: надо отменить это, надо отменить то. Там они замахнулись непонятно на что. А я хочу сказать всем этим умникам, которые сегодня вспомнили об этом, что у нас есть Конституция, статья 106, где перечислены все полномочия Президента Украины. Там есть 30 пунктов, где изложены эти полномочия. А есть 31-й, и я его процитирую Вам. В 31-м сказано: “Президент Украины имеет другие полномочия" - дальше, внимание: "Предусмотренные Конституцией Украины”. Это как, знаете, смотрите пункт "а" и пункт "б". То есть другие полномочия могут быть, но если они вытекают из норм Основного Закона, то есть Конституции. Значит, не может быть полномочий, предусмотренных законом, если их нет в Конституции. Вот и всё.

И когда Вы сегодня говорите по поводу закона о Президенте, Вы должны вспомнить: а зачем мы принимали? Вы же преступно себя вели по отношению к стране, к государству, к правовой системе, потому что Вы принимали Законы, которые противоречат Конституции! И Конституционный Суд, но в случае обращения, то есть инициативы, должен отменять эти Законы. Да, можно принять Законы, и поотменять все это. Можно, только как-то, знаете, это имеет плохой оттенок. Один Президент ушел, а другой приходит. А давайте мы ему сейчас обрубим чего-то там, чтобы он не очень там расходился в чем-то. То есть вопрос не о красоте, вопрос не о приличиях, вопрос о том, что мы должны всегда думать о том, что когда Верховная Рада принимает законы, то они должны быть и объективны. Но какие же они объективные, если уровень доверия к этой Верховной Раде - 4%. Вот их и объективность. Вот их доверие, вот их значимость. Именно на 4%, не более.

ВЯЧЕСЛАВ ПИХОВШЕК: Подводим итоги программы. Пожалуйста. Каждому из Вас несколько слов относительно самой программы. Пожалуйста, Кирилл.

РЕЗЮМЕ ПРОГРАММЫ ОТ КАЖДОГО ГОСТЯ

КИРИЛЛ МОЛЧАНОВ: На удивление, у нас сегодня был очень конструктивный разговор. Мы услышали достаточно много конкретных вещей. И, на самом деле, всё, что Вы говорили, - это, однозначно, может лежать не только в основе партии, но и в основе определенных элементов, построения будущей государственной политики.

НАДЕЖДА САСС: Знаете, каков мой любимый борд, разработанный политтехнологами Порошенко? Это вот борд, на котором написано 5 букв: "ДУМАЙ". Но они, конечно, к Порошенко не имеют никакого отношения и к его сторонникам, но...

ВЯЧЕСЛАВ ПИХОВШЕК: Самокритичный борд.

НАДЕЖДА САСС: Самокритичный борд, да, конечно. Но, Виктор Владимирович, Вы сегодня, Ваши ответы, я думаю, и меня и вот, моих коллег, и зрителей заставят задуматься. И я Вам благодарна за Ваши искренние ответы. И, конечно же, я бы хотела, чтобы мы все украинцы всё-таки стали принимать важные судьбоносные решения для нашей страны. С холодным умом. Без эмоций. Эмоций было слишком много за последнее время.

НИКИТА ВАСИЛЕНКО: Ну, историк один, только Вы меня не спрашивайте, кто. Я знаю - один из античных авторов.

Виктор Медведчук: Не буду.

НИКИТА ВАСИЛЕНКО: Да всё равно никто ж не знает. Написал следующее: "Живи великим, жизнь не будет тебе в тягость.” Живите великим. Удачи.

Виктор Медведчук: Спасибо.

ВАДИМ КАРАСЁВ: У нас мало вообще концептуальных политиков и концептуальной политики. Может быть, в этом и есть источник наших сложностей. Вот сегодня был концептуальный разговор и, я думаю, что, вот есть. Мы выслушали много идей, которые можно дальше уже развивать в новое качество украинской политики, которая, вообще-то, медийная, так во многом скандальная, "галаслива" и менее рациональна и разумна - вот в этом смысле. Поэтому сегодняшний разговор всё-таки продвигает нас в эту сторону, в сторону разумности, рациональности, сбалансированности. Поскольку, на кону это - судьба страны, судьба Украины.

Виктор Медведчук: Наша судьба.

ДЕНИС РАФАЛЬСКИЙ: Спасибо за откровенные ответы. Но, мне кажется, что Вы всё-таки, не до конца договаривали в некоторых моментах.

ВЯЧЕСЛАВ ПИХОВШЕК: Например?

ДЕНИС РАФАЛЬСКИЙ: Ну я бы хотел, например, знать Ваше конкретно, Ваше личное практическое будущее. Возглавите ли Вы партию или избирательный список "Оппозиционной платформы - За жизнь"?

ВЯЧЕСЛАВ ПИХОВШЕК: Об избирательном списке говорил Рабинович, помните? Вы были на этой программе.

Виктор Медведчук: Не-не, я могу сразу ответить по ходу, Вячеслав, можно?

ВЯЧЕСЛАВ ПИХОВШЕК: Пожалуйста.

Виктор Медведчук: Смотрите. Я возглавляю политический совет партии “Оппозиционная платформа - За Жизнь". Меня эта должность в полной мере устраивает, потому что у нас - команда. Эта команда идет на выборы. Кто возглавит список решит съезд. Я Вам могу открыть тайну, огромную тайну: список возглавит тот человек, у которого будет самый высокий рейтинг.

ДЕНИС РАФАЛЬСКИЙ: Спасибо. Да ну и я так думаю, что в ближайшее время мы узнаем больше - какие планы Вы строите

Виктор Медведчук: Конечно. Мы ничего скрывать не будем.

ДЕНИС РАФАЛЬСКИЙ: Замечательно.

ЮРИЙ МОЛЧАНОВ: Когда я наблюдаю вот реакцию медийную на многие Ваши выступления, думаю, такая же будет и на это выступление. Знаете, я ещё раз ловлю себя на мысли о том, что вот радикализация общества, которая происходила последние 5 лет, она во многом нас увела от конструктивного мышления. Вот, к сожалению. То есть очень много эмоциональных вещей, которые при ближайшем рассмотрении, рассыпаются в силу элементарной человеческой логики. И я себя словил, ловил не раз на мысли, и сегодня словил. Особенно в начале программы. Иногда нам, конечно, нужны политики, которые служат окном Овертона, которые говорят не популярные, в определенное время вещи, среди общества, но, которые потом становятся понятными, как добрый день. Но люди потом редко задумываются: "а кто первый о них заговорил?"

Виктор Медведчук: Ну и Бог с ним.

ЮРИЙ МОЛЧАНОВ: Поэтому, спасибо, что Вы имеете смелость об этом говорить.

ВЯЧЕСЛАВ ПИХОВШЕК: Такой была эта программа. 2-х часовой "Эпицентр украинской политики". С центральным гостем - Виктором Владимировичем Медведчуком. От первого "Эпицентра" до второго прошло 20 лет. Хочу Вам пообещать, что буду приглашать Вас чаще, чем один раз в 20 лет.

Виктор Медведчук: Спасибо. Я надеюсь. Спасибо.

Источник: newsone.ua